Юля Чеснокова,корреспондент: Сегодня, если мы хотим, чтобы любимая книга всегда была под рукой, скачиваем её в свой мобильный телефон. Если не хотим, чтобы глаза уставали, делаем выбор в пользу книги электронной. Ну, а если хотим глаза порадовать, то устраиваем себе встречу с книгой живой, настоящей, где всё от обложки до последнего разворота дышит красотой и эстетикой.
Венеру с этой обложки, например, не просто нарисовали, а вырезали на дереве. Такая техника называется ксилографией. Она появилась на Востоке больше тысячи лет назад. А в Европе стала популярна только в веке XV. Тогда ксилогравюры возвёл в ранг искусства знаменитый живописец Альбрехт Дюрер. Сегодня с их помощью вновь создают уникальное книжное оформление.
Артём Мисюк,художник, иллюстратор: Технология не претерпела никаких изменений, так как всё тот же самый нож, всё тот же самый мастер, всё то же самое дерево. Сперва выполняется эскиз на обычной бумаге, где-то дорабатывается на компьютере, всё-таки технологии позволяют. А так переводится вручную, вручную гравируется всё теми же самыми резцами. Здесь ясень, самшит.
На рубеже XIX-XX веков на смену ценным породам дерева приходит куда более дешёвый и прозаичный материал — линолеум. Да-да, его стали не только стелить на пол, но и использовали для создания гравюр такие мастера, как Анри Матисс и Пабло Пикассо.
Руслан Князев,книгоиздатель: Линолеум в принципе — это аналог дерева. Результат очень похожий получается. Это просто быстрее и экономичнее. Резать на линолеуме гораздо проще, чем на дереве.
Сегодня все материалы для старинных техник печати легко найти в ближайшем строительном магазине. А получаются с их помощью удивительные гравюры — рельефные, неповторимые, словно из прошлого. Поддавшись этой книжной магии, пытаемся с помощью кусочка линолеума вернуть канувшего в Лету петербургского Мефистофеля с дома архитектора Лишневского.
Юля Чеснокова,корреспондент: Что нужно делать?
Артём Мисюк,художник, иллюстратор: Краску накатать. Сверху бумагу положим, фетр, пресс.
Юля Чеснокова,корреспондент: Магия случилась, и Мефистофель к нам вернулся.