Собирала мне мама
Мешок вещевой.
В нём запасов – ну прямо
На две жизни с лихвой

Возле военкомата,
У Москвы на виду,
Подравнялась команда
В сорок первом году

1944 г.

ИЛЬЯ ШЕВЧЕНКО, корреспондент:

Автора этих строк, Александра Межирова, призвали на фронт сразу после 10 класса. Вчерашний московский школьник оказался под Саратовом в парашютно-десантном корпусе – Межиров, естественно, никогда прежде с парашютом не прыгал. Затем его перевели под Тулу, уже в пехоту – там отступление, первое боевое ранение, госпиталь. В начале 1942-го в составе маршевой роты будущий поэт перешёл по Дороге жизни замёрзшее Ладожское озеро – и попал в блокадный Ленинград.

Мне в атаках не надобно слова «вперёд»,
Под каким бы нам
ни бывать огнём —
У меня в зрачках
чёрный
ладожский
лёд,
Ленинградские дети
лежат
на нём

1944 г.

Межиров увидел, по его собственному выражению, мёртвый Ленинград. Не работали дворники, город был вмёрзший в лёд. А в пригородах – тяжелейшие бои. Писатель служил там пулемётчиком в глухой обороне: между его батальоном и формированиями СС было буквально пару сотен метров. Две неподвижные армии друг напротив друга – это изнурительные дежурства, постоянная борьба с голодом.

Затем Межиров сражался за Синявинские высоты. Вокруг – непроходимые топи, но участок – важнейший для фронта. Именно там потом и была прорвана блокада.

ГЕОРГИЙ СТРЕЛЕЦ, специалист научно-просветительского отдела Музея обороны и блокады Ленинграда:

Наши наступающие войска находились в низине, немцы наверху. Там наверху было сухо. В болотах приходилось делать насыпные огневые точки, То есть пушку или миномёт не поставить в болото. Надо вначале сделать сруб, принести землю, камни и только на неё ставить. Потом – в блиндажах, в окопах, в траншеях люди находились в воде по колено, бывало по пояс. Зимой то же самое, приходилось воду откачивать.

На болотах не было дорог, то есть все фронтовые дороги, это обычно гати, их делали из срубленных деревьев, иногда в несколько слоёв, под тяжестью танков они сразу уходили вглубь, под тяжестью людей машины не сразу, но двигаться по ним было сложно, тем более под обстрелом.

Пули, которые посланы мной,
не возвращаются из полёта,
Очереди пулемёта
режут под корень траву

Я сплю,
положив голову
на Синявинские болота,
А ноги мои упираются
в Ладогу и в Неву

1954 г.

ИЛЬЯ ШЕВЧЕНКО, корреспондент:

После победы Межиров окончил Литературный институт имени Горького, начал преподавать – и много писал. Он почти никогда не рассказывал о своём участии в войне, но эта тема оставалась одной из главных в его творчестве. Спустя десятилетия он вновь и вновь в стихах возвращался к Ленинграду – городу-герою, с которым неразрывно связана судьба поэта.

Невский
   был самым красивым проспектом
Из всех проспектов
         На всей земле
Даже тогда,
     В блокадную зиму,
Расстрелянный поквартально,
Он был красив
      невообразимо ―
Светло
   и многострадально

1944 г.