Еще одна знаменитость не выдержала сетевого воздержания. На этой неделе народный артист России, худрук Театра Наций Евгений Миронов, к радости своих поклонников, завел страницу в Instagram. Обратился к подписчикам, сказал, что будет рассказывать о своей творческой жизни, которая бурлит. И даже обещал стараться отвечать на сообщения. Ну и начался его Instagram с Петербурга. Театр Наций привез в город на Неве спектакль Тимофея Кулябина «Иванов». Звездные гастроли не пропустила корреспондент телеканала «Санкт-Петербург» Дарья Патрина.
Антон Павлович мог бы порадоваться такой постановке. Хотя сам он и обозначил «Иванова» драмой. Но это — его первая пьеса, предтеча тех, что станут великими, и которые Чехов упорно называл комедиями. В российской театральной традиции смеяться на Чехове не очень принято. Обычно его пьесы ставятся так, что даже и не понятно, над чем смеяться. Молодой Тимофей Кулябин, режиссер скандального новосибирского «Тангейзера», поставил чеховского «Иванова» как будто вразрез с традицией, так как в зале постоянно возникает смех. В этом смысле перенос действия в современность провинциальную, оказался спасительным для специфического чеховского юмора.
На первом плане – безусловная драма. Актуализировать ее оказалось сложнее. Формальные обновления: жена Иванова умирает не от чахотки, а от рака, главному герою 40, а не 35, не объяснили главного: отчего слова Иванова так не вяжутся с его поступками. И даже через три года после премьеры худрук Театра Наций Евгений Миронов называет эту роль одной из самых сложных в своем театральном репертуаре.
Из двух предложенных Чеховым финалов Театр Наций выбрал первый. Иванов не стреляется из пистолета. Он умирает на пороге новой семейной жизни под звуки марша Мендельсона. От неспособности больше любить, необъяснимой тоски и странных, непонятных для большинства, страданий. Со времен Чехова в загадочной душе русского интеллигента мало что изменилось. Разница лишь в том, что мы подумаем «это инфаркт», а во времена Антона Павловича сказали бы, что умер Иванов от «разрыва сердца» и тихо добавили бы «отмучился».
