В гостях у программы «Утро в Петербурге» Владимир Абинякин, научный сотрудник Отдела Востока Государственного Эрмитажа и Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов.
Михаил Спичка, ведущий: По главному штабу накануне открылась выставка «Твердыня пламенная», завершающая цикл, который посвящается 150-летию Николая Константиновича Рериха. Экспозиция необычная не только потому, что в её организации участвовали два музея, еще двадцать с лишним музейно-исторических институций, но и свои подачи материала. Сейчас все выясним. Коллекции Рериха эрмитажная и музея-института как-то концептуально отличаются одна от другой? Или и там Рерих, и там Рерих?
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Отличаются в некотором роде. Но я могу сказать о нашем музее, и в его основу вошли предметы, которые были сохранены племянницей Елены Ивановны Рерих. Степан Степанович Митусов, двоюродный брат Елены Ивановны, по ее просьбе вывез часть вещей Рерихов, в основном это архив, это документы, фотографии и живописные произведения в 20-е годы.
Михаил Спичка, ведущий: А вывез откуда?
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Со служебной квартиры на Мойке 83, где Рерих проживал со своей семьей. И вот та часть живописной коллекции, обширная, впоследствии была передана в музейные собрания России, в том числе в Русский музей. Наш музей больше мемориальный, мы храним мемориальные вещи, личные какие-то предметы, архив, фотографии. И, конечно, живописная коллекция есть, но она не такая обширная. Но это тоже коллекция Рерихов.
Михаил Спичка, ведущий: А в Эрмитаже?
Владимир Абинякин, научный сотрудник Отдела Востока Государственного Эрмитажа: На самом деле, в Эрмитаже произведений самого Николая Константиновича Рериха не очень много, всего три. Но в Эрмитаже хранится его археологическая коллекция, которая насчитывает практически 26 тысяч единиц хранения.
Михаил Спичка, ведущий: Все 26 тысяч собственноручно включил в коллекцию сам Николай Константинович?
Владимир Абинякин, научный сотрудник Отдела Востока Государственного Эрмитажа: Часть предметов была связана с другими, например, с Борисом Константиновичем Рерихом, который тоже собрал археологические памятники. Кроме того, в Эрмитаже хранится часть огромной коллекции западноевропейской живописи. Это десятки произведений голландской, французской, итальянской живописи, которые находились в собрании Николая Константиновича. И нужно обязательно сказать о том, что в Эрмитаже находится коллекция тибетской живописи сына Николая Константиновича – Юрия Николаевича, и 11 картин младшего сына художника – Святослава Николаевича Рериха.
Михаил Спичка, ведущий: Дохристианская, христианская, буддийская традиции могут сосуществовать в творчестве одного художника?
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Кажется, Рерих это вполне доказывает. Рерих ведь великий объединитель, поэтому мы не видим противоречия.
Михаил Спичка, ведущий: В конце ноября 70-го года, Джордж Харрисон выпустил песню «My Sweet Lord», это, пожалуй, его самый главный сольный хит, и, по его словам, он хотел соединить в этой песне западную Аллилуйю и восточную Харе Кришну. Судя по тиражам пластинки, это ему удалось. А удалось ли это ещё задолго до него Николаю Рериху?
Владимир Абинякин, научный сотрудник Отдела Востока Государственного Эрмитажа: Надо сказать, что Николай Константинович был не только художником, но ещё и мыслителем, культурным деятелем. Он не просто синтезировал в своей живописи какие-то формы западного и восточного искусства, он действительно пытался глубоко постичь философию, духовную жизнь, религию и Востока, и вникнуть в жизнь в Древней Руси. Поэтому это не просто какой-то формальный подход, сочетание черт различных искусств, но это действительно какое-то глубинное проживание каких-то важных эстетических концепций и идей, которые в итоге находили своё воплощение в его живописи.
Михаил Спичка, ведущий: Какие еще общепризнанные шедевры Рериха можно увидеть на этой выставке? Я имею ввиду живопись.
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Я могу назвать произведение религиозной живописи?
Михаил Спичка, ведущий: А почему нет?
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Пермский иконостас.
Михаил Спичка, ведущий: Это, безусловно, шедевр?
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Конечно. Это известнейшие полотна из собрания Третьяковской галереи – это и Гонец, и Город строят, и Музей Востока, который предоставил огромное количество живописных произведений на эту выставку. Вы что считаете шедевром?
Владимир Абинякин, научный сотрудник Отдела Востока Государственного Эрмитажа: Я соглашусь, что Пермский иконостас, на самом деле, один из самых главных экспонатов. В силу разных исторических обстоятельств, одна из икон Пермского иконостаса была передана в другой музей в Екатеринбург из Перми, вот. И поэтому нам пришлось сотрудничать с двумя музеями, мы объединяем их вместе и показываем это произведение в полном виде.
Михаил Спичка, ведущий: Манера живописи, красочная палитра Рериха как-то менялась с продвижением его с запада на восток?
Владимир Абинякин, научный сотрудник Отдела Востока Государственного Эрмитажа: Конечно, Николай Константинович не мог остаться равнодушным к тому, что он видел. Всегда в истории искусства, если художник переезжает куда-то в другие земли, на другие территории, он видит другое небо, другой свет. А в Индии – это Гималаи, это горы, которые вдохновляли его. И, конечно, мы видим, как его художественный язык меняется в сторону большей условности, какой-то точности цветового тона, можно сказать. Появляются эти совершенно удивительные цвета, которые он, я думаю, не выдумывает, а он подсматривает их у натуры в прекрасной Индии.
Михаил Спичка, ведущий: Вот одна из частей этой экспозиции, значительная часть, посвящена Пакту Рериха. Это ведь первый в истории договор о защите культурного достояния. Много ли государств подключилось к этому пакту? И имел ли он какое-то реальное развитие?
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Сложилось так, что этот пакт, идеи которого Рерих вынашивал еще во время своей жизни в России, был подписан в 1935 году американскими республиками. Подписан он был в Соединенных Штатах Америки, в Вашингтоне в присутствии президента Рузвельта и 20 других американских республик.
Михаил Спичка, ведущий: Республики и штаты – это разные вещи?
Елена Бондаренко, специалист по выставочной работе Санкт-Петербургского государственного музея-института семьи Рерихов: Я сейчас говорю в той терминологии, которая используется в самом пакте Рериха и литературе о нем. То есть Аргентина, Уругвай, Чили и так далее, Латинская Америка здесь имеются в виду. И нужно сказать, что работа Рериха по продвижению идеи этого пакта, и не только Рериха, но и круга его единомышленников весьма широкого, велась гораздо шире. То есть география обществ, других культурных институций, созданных Рерихом, была весьма широка, это и Европа, и Азия тоже. Но сложилось так, что подписан Пакт был именно в Америке. Потом уже вот эти нарастающие события, связанные с приближением Второй мировой войны, они остановили продвижение его идей дальше. А после войны Индия, также уже независимая, одобрила этот Пакт. Но этому, конечно, способствовало во многом то, что Рерихи в Индии – это махариши, как называли Рерихов, – великий мудрец.
