В гостях у программы «Утро в Петербурге» Денис Пенюгин, художественный руководитель инструментальной барочной музыки «Перекличка птиц» и Константин Яковлев, музыкант.
Михаил Спичка, ведущий: Петербург, как известно, начинался со стиля барокко, и он ему очень идет. Но ведь барокко — это не только здание, интерьеры, но и музыка. Поговаривают, что, если бы Вивальди жил в Петербурге, он не написал бы «Времена года» — погода такая, но мы в это не верим.
Ксения Бобрикова, ведущая: Тому подтверждение детско-юношеский фестиваль инструментальной барочной музыки «Перекличка птиц». Что за птицы перекликаются на вашем фестивале?
Денис Пенюгин, художественный руководитель инструментальной барочной музыки «Перекличка птиц»: Дети, которые играют барочную музыку. Хотя это жанр не детский, наши дети в возрасте от 0 до 21 года собираются и на две недели окунаются в атмосферу барочной музыки.
Михаил Спичка, ведущий: Балалайка не самый барочный инструмент той эпохи, и все же она оказалась среди участников фестиваля, почему?
Денис Пенюгин, художественный руководитель инструментальной барочной музыки «Перекличка птиц»: Балалайка совсем не барочный инструмент, тем более балалайка андреевского типа, которая была создана в конце XIX века. Тем не менее, как оказалось, если правильно трактовать и произносить барочную музыку, ее можно произносить на любом инструменте, что и доказывает наш фестиваль.
Ксения Бобрикова, ведущая: Фагот часто ассоциируется с Мастером и Маргаритой, это редкий для музыки барокко инструмент или нет?
Константин Яковлев, музыкант: Очень частый, это был участник практически всех ансамблей, как один из лидеров басовой группы. Он прекрасно сочетался с виолончелями, с контрабасами и подобными ему инструментами.
Михаил Спичка, ведущий: Почему детям и юношам нравится эта музыка? Возможно, они пришли к ней после того, как послушали «The Beatles», «The Rolling Stones», «Procol Harum» или путь этот шел в обратном направлении?
Денис Пенюгин, художественный руководитель инструментальной барочной музыки «Перекличка птиц»: Я не знаю, как у Кости, а у меня именно в таком направлении он шел. То есть сначала надо перерасти «The Beatles», академическую музыку и потом прийти к барокко. Это лучшая музыка, но и самая сложная, поэтому до нее надо дорасти. У меня период перехода от академической к барочной музыки занял лет 15, наверное, это уже когда я стал взрослым музыкантом.
Ксения Бобрикова, ведущая: На вашем фестивале репертуар соната XVII века. В то время, насколько мы знаем, Петербурга еще и в помине не было. Когда она могла появиться в нашем городе?
Денис Пенюгин, художественный руководитель инструментальной барочной музыки «Перекличка птиц»: Это соната Бибера, которую мы хотим показать.
Константин Яковлев, музыкант: Я думаю, что она уже была известна, потому что даже Петр I любил как раз эту музыку. У них были соревнования барабанщиков, которые он выигрывал и в Пруссии, и в Калининграде в современном. Он духовыми инструментами интересовался: фаготом и гобоем, поэтому знал эту музыку, наверняка. Ну и в допетровские времена был, как известно, Алексея Михайловича барочный театр.
Михаил Спичка, ведущий: В сонате музыкальными средствами изображаются разные звери, какие и как?
Денис Пенюгин, художественный руководитель инструментальной барочной музыки «Перекличка птиц»: Соната Бибера – это тот образец такой сюиты, в которой присутствуют разные звери, как у Сен-Санса «Карнавал животных» нам всем известный. Сен-Санс очень остроумно там среди животных включил пианистов. Бибер тоже среди своих кукушек, соловьев, лягушек и кошек, включил мушкетеров. Для него это тоже такой род животных.
