Дешифровщики: как российские учёные возвращали к жизни мёртвые языки и погибшие города

26 января , 07:45

Дворцовая набережная, дом 18, Институт восточных рукописей РАН, основан в 1818 году

АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:

В этом году Институт восточных рукописей РАН отмечает своё 205-летие — своё начало он ведёт от легендарного Азиатского музея, созданного при Императорской Академии наук в 1818 году. Интерес к Востоку в России появился ещё при Петре I, но особый бум пришёлся на XIX век. На сегодняшний день Рукописная коллекция института — одна из наиболее крупных и ценных в мире. Она включает фонды на 65 живых и древних языках. Её можно смело поставить в один ряд с собранием Национальной библиотеки Франции и Британского музея. И самое главное, что большую часть этой рукописной коллекции удалось собрать благодаря усилиям петербургских учёных-востоковедов, которые в том числе ещё и дешифровали системы древнего языка.

Ирина Фёдоровна, когда мы говорим в принципе о дешифровщиках и в принципе о восточной культуре, китайской в том числе, все — ну, я надеюсь, мало мальски образованные люди, быть может вспомнят Василия Алексеева. Его наверное можно, но вот с большой натяжкой назвать именно дешифровщиком в стопроцентном значение этого слова.

ИРИНА ПОПОВА, директор Института восточных рукописей РАН, член-корреспондент РАН, доктор исторических наук:

Ну да, правильно, конечно изучение древних текстов в сфере интересов Василий МихайловичаАлексеева присутствовала. Рукописи из Дуньхуана — в общем-то работа была сложная, нужно было отождествить, это были сутры, в основном сутра буддийского содержания, для этого надо было знать, что это, откуда это пришло — то есть это требовало значительной подготовки, а тогда это был молодой человек, то есть в общем то квалификация у него уже тогда была очень высокой.

АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:

В научной библиотеке Института восточных рукописей Российской Академии наук хранится огромное количество монографий, статей, исследований Василия Алексеева. Фактически всё его научное наследие: здесь и про китайскую народную картину Няньхуа, и знаменитые переводы китайской классической литературы, китайские поэмы о поэтах, и многое- многое другое, но, на мой взгляд, ещё один немаловажный аспект научного наследия в Василия Алексеева заключается в том, что здесь мы можем увидеть ту самую «рукопись Алексеева», а точнее в архиве хранится список рукописей Сергея Фёдоровича Ольденбурга, который он привёз с собой в Петербург из той самой — знаменитой Туркестанской экспедиции. И опись его рукописей составил как раз Алексеев. Вот здесь на двух языках — китайское название, санскритское название, полный перечень того, сколько листов находилась в этой рукописи, мы можем найти вот в этом архивном документе, здесь почерк самого Алексеева, причём всё дотошно, очень щепетильно перечислено и описано — итого 62 названия в 177 свёртках. Это по настоящему национальное достояние как России так и Института восточных рукописей.

С 1890 годов Ольденбург определял основные направления археологических исследований Восточного Туркестана. Важную роль в изучении культурного наследия региона сыграли возглавляемые им Первая и Вторая Русские Туркестанские экспедиции 1909-10 годов в Турфан и 1914-15 годов в Даньхуан.

Бум дешифровки, который происходит во второй половине XIX века был связан с большой игрой. Которая, можно сказать, разразилась, как война, как борьба между Российской империей и Британской империей. Победой в этой большой игре стало открытие Петра Кузьмича Козлова. Это путешественник, ученик Пржевальского, знаменитый в Петербурге человек, да не не только — раньше их знали, как космонавтов вообще всех.

Выдающиеся результаты принесли экспедиции Козлова, открывшего в 1908 году в пустыне Гоби остатки мёртвого города Хара-Хото и доставившего в Санкт-Петербург уникальные памятники искусства и письменности народа тангутов, полностью уничтоженного монголами в XIII веке.

В этом обнаруженном собрании рукописном были обнаружены словари: китайско-тангутский, тангутско-китайский, что сделало возможным дешифровку — вот именно в том самом плане, дешифровку мёртвого языка, возвращение его к жизни. Очень богатую книжную культуру создали тангуты, вот здесь вы можете видеть воочию — вот рядом положен китайский текст и текст на тангутском языке, насколько это одновременно похожие и совсем не похожие иероглифы.

С 1925 года Невский работал над дешифровкой тангутских текстов, обнаруженных экспедицией Козлова в Хара-Хото. Выполнив первичную обработку материалов, учёный внёс выдающийся вклад в развитие мирового тангутоведения.

Выдающийся вклад в описание Тангутского фонда, продолжив её дешифровку внес Евгений Иванович Кычанов, выдающийся исследователь, наш талантливейший учёный, который ввёл научный оборот выдающиеся совершенно памятники тангутской письменности, он переводил с тангутского языка, он издал также фонетические таблицы, то есть внёс вклад в историческую фонологию. Эта библиотека — она полностью переменила наше представление о том, что происходило в этом регионе, в Центральной Азии в средние века, потому что мы имели картину, которую давали нам только китайские источники, а тут всё становится совершенно другим, предстают перед нами по-другому культурные процессы.

АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:

Можно ли Кычанова, Невского и Алексеева, если мы такую трио возьмём, назвать теми людьми, которые совершили настоящий научный прорыв, революцию и были гениями?

Да, но вот в плане дешифровки, безусловно Невский, Кычанов — это вот их дело жизни. Василий Михайлович Алексеев был энциклопедистом, учёный который… вот где-то его называют культурологом, потому что он предлагал изучать Китай в совокупности. Это вообще было особое направление – создание новой отечественной школы востоковедения.