АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:
В этом году одно из старейших заведений Петербурга, легендарный Горный университет, отмечает большой исторический юбилей — 250 лет с момента основания. Торжества растянутся на весь год, но в начале 2023-го мы решили вспомнить об отдельной странице Университета, временах блокады Ленинграда.
Горный музей фактически был основан одновременно с самим Горным институтом и до сих пор остаётся одной из важных частей учебного заведения. Его минералогическая коллекция уникальна, а помещения, в которых находится музей, — памятник архитектуры. В годы блокады Ленинграда Горный музей, как и весь институт, оказались в тяжёлых условиях.
МИХАИЛ ШАБАЛОВ, директор Горного музея:
На данный момент у нас больше 240 000 экспонатов. На момент войны у нас было около 160 000. Как вы понимаете, числа довольно большие, и их требовалось сохранить несмотря на ужасающую обстановку блокадного города. Часть наших экспонатов было просто не поднять в то время, быстро не утащить никуда, поэтому какие-то защитные сооружения строились прямо над ними.
АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:
Как в наших императорских резиденциях? Закапывалось всё?
МИХАИЛ ШАБАЛОВ, директор Горного музея:
Да, часть закапывалась. Но мы в Горном музее, в Горном университете, у нас существует примерный рудник, такая, небольшая шахта подземная, куда мы снесли те экспонаты, те минералы, коллекцию скульптуры, которая могла пострадать от бомбёжек. Часть мы не смогли увезти вообще никуда. И часть особо ценная была эвакуирована вместе с известным поездом Эрмитажа, когда эвакуировался Эрмитаж, нам там выделили один вагончик, этот вагон мы частично заняли особо ценными нашими экспонатами.
АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:
В итоге, куда это всё уехало?
МИХАИЛ ШАБАЛОВ, директор Горного музея:
В Свердловск, в Екатеринбург. И там хранилось до конца войны.
АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:
Я подозреваю, мне повезло, вот этому знаменитому вашему экспонату, который, наверное, весь мир знает.
МИХАИЛ ШАБАЛОВ, директор Горного музея:
Да, полуторатонный самородок малахита, действительно, никуда не поехал, оставался здесь, потому что сложно было вытащить его за пределы нашего помещения. На самом деле это помещение уже сконструировано немножко, чтобы его удержать. Снизу идёт несущая стена. И под несущей стеной сделаны два дополнительных держателя, чтобы он не провалился вниз. Университет сильно пострадал. Мы были целью фашистских бомбардировок, потому что у нас производили взрывчатое вещество СИНАЛ. Александр Кузнецов был профессор у нас, и он долгие годы занимался изобретением, исследованием, научным поиском. Исследовал взрывчатые вещества и пытался найти то, которое было бы наиболее эффективным и более безопасным с точки зрения вредных выбросов после взрыва для проведения горных работ. Идея изначальная была — промышленность, естественно. Конечно, когда пришла война, промышленное назначение заменилось на военное применение. И каждая десятая граната на фронте Ленинградском была сделана у нас.
АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:
Правильно ли я понимаю, что за это взрывчатое вещество, о котором узнал Гитлер, Горный институт получил огромное количество бомбардировок? Я подозреваю, что мы стоим на месте, куда прилетел фугас?
МИХАИЛ ШАБАЛОВ, директор Горного музея:
Да, довольно много было попаданий вражеских снарядов, действительно, в этот колонный зал, на потолке которого у нас находится плафон работы Скотти, он был разрушен. Попал в дальнюю часть, между аллегориями на Александра Первого и Петра Первого как раз произошло обрушение потолка. После самого попадания к нам пришли реставраторы петербургские и зарисовали то, что оставалось. Поэтому после войны во время реставрации была возможность восстановить очень близко к реальности. Если присмотреться, то часть Екатерины II чуть темнее, чем остальные части. Это не игра света, это потому, что это более сохранилось, чем две части восстановленные.
АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:
Я вижу, у вас есть экспонат, который является живым свидетелем.
МИХАИЛ ШАБАЛОВ, директор Горного музея:
Это уникальный кристалл берилла. Он был по длине полтора метра. Это очень большой кристалл, нестандартный. Он был цельный. И находился, экспонировался прямо в центре этого зала. И, к сожалению, именно на него упали остатки снаряда, который в нас попал. Мы можем наблюдать здесь сами эти осколки. И они раскололи этот уникальный кристалл, и теперь он больше не полтора метра.
АНДРЕЙ СМИРНОВ, ведущий:
И многие сотрудники, студенты, преподаватели пополнили партизанские отряды…
МИХАИЛ ШАБАЛОВ, директор Горного музея:
Партизаны Горного университета действительно были. Было у нас два основных отряда, кроме этого наши сотрудники и студенты участвовали просто в войне. Многие ушли добровольцами на фронт. Те сотрудники, которые остались в Университете у нас, после открытия Дороги жизни, это лишь малая часть, которая у нас была в принципе, были эвакуированы. В Музее, например, во время блокады оставались четыре сотрудника, которые всё время следили за состоянием самого музея. Это были четыре смотрительницы, хранительницы. Ну и сам директор музея оставался здесь всё время войны. Музей восстановился и начал принимать посетителей только в 1951 году.
