ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:
«А теперь переходим к самой заметной новости этой недели. Это окончание второго месяца осени. И одна из примет этого события — в городе начинают укрывать скульптуры. В Летнем саду. В Павловске. В Екатерининском парке Царского Села. Кстати, в Летнем саду сейчас 85 скульптур. Традиция закрывать статуи на зиму возникла еще в XVIII веке во времена правления императрицы Анны Иоанновны. Тогда статуи оборачивали холстом. В начале XIX века скульптор Василий Демут-Малиновский предложил использовать деревянные футляры. Они закрывают памятники от снега и дождя, но при этом позволяют скульптуре дышать. Замену деревянным конструкциям не нашли и в наше время. В 70-е годы прошлого века решили провести эксперимент: некоторые скульптуры в Летнем саду накрыли прозрачными колпаками. Думали, так у туристов будет возможность любоваться работами итальянских мастеров даже зимой. Но оказалось, оргстекло покрывалось изморозью и статуи все равно не было видно. Поэтому вернулись к традиции XVIII века. Это такое очень петербургское зрелище. Скульптуры, как и люди, прячутся от зимы. Посмотрите, как необычно и красиво и немножко по-осеннему грустно.
Ну и продолжим тему осеннего Петербурга. Кстати, в субботу 29-ого октября в городе пройдёт «Добрый субботник». Каждый может принять в нём участие. Все на субботник — уберём любимый город, потому что он нам дорог. Адреса можете узнать в своих районных администрациях. А можете и не узнавать. А просто выйти во двор и убрать, например, 10 квадратных метров своего двора. Уже будет немало. Если каждый из нас так сделает.
Но а я предлагаю посмотреть на эту тему — осень в Петербурге — с другой стороны. Осень — это всегда листопад. Сколько песен, стихов написано на эту тему. Ну вот одна из них — про то, что «листья жгут, листья жгут как прощальный салют». Хороший образ. Но только с художественной точки зрения. Но категорический недопустимый в плане благоустройства. Листья жечь нельзя. Это запрещёно.
А почему все листья разных цветов? Красные, жёлтые, коричневые, бордовые. Вроде бы все листья содержат один и тот же хлорофил, а цвета разные. Давайте задумаемся над этим феноменом листопада в Петербурге. И именно он в это время придаёт нашему городу невероятный цвет и настроение. Тему продолжит Антон Цуман».
Только за минувшую неделю коммунальные службы Петербурга вывезли больше 2000 тонн опавшей листвы. Пора, которая на языке коммунальщиков называется «утилизация осеннего смёта», на языке ленинградской и советской эстрады — художественный символ и хит конца 70-х.
Нет, в Петербурге листья уже не жгут — это запрещено современными санитарными и противопожарными правилами. Но это не единственная причина, по которой этот способ утилизации опавшей листвы не применяется в нашем городе с конца 80-х годов.
Для городских садово-парковых хозяйств осень в плане уборке — не менее сложный период, чем зима. Например, тот же Румянцевский сквер освобождают от листвы уже во второй раз. Листьев на деревьях ещё достаточно для финальной, третьей уборки, которая по плану состоится через несколько недель. И без помощи техники убирать парковую листву действительно крайне непросто.
В естественной среде опавшие листья — огромное количество питательной органики, которую разнообразные бактерии, грибки, черви и насекомые всего за пару сезонов превращают в несколько миллиметров свежей плодородной почвы. Так можно и не тратить силы на уборку листьев — природа сделает всё сама. Но специалисты поправляют: парк огромного мегаполиса и лесной массив находятся в совершенно разных условиях.
Но то, что с точки зрения городского благоустройства — мусор, для пытливого учёного — целый космос для изучения. С профессором Лесотехнического университета Владимиром Скупченко мы и вглядываемся во внутреннее пространство только что опавшего кленового листа.
Ещё из школьного курса биологии мы знаем: лист — главное действующее лицо в процессе фотосинтеза, когда под действием солнечного света растение синтезирует питательные вещества из воды и углекислого газа. Но наступление осени и сокращение солнечного дня запускают созданный эволюцией механизм «Будь готов — зима близко!».
В переводе с научного языка, — с наступлением осени листопадное растение забирает из листа все азотсодержащие питательные вещества, а затем в месте крепления листа к стеблю начинает образовываться непроницаемая пробка, блокирующая движение соков. Как только пробка окончательно сформируется, лист отпадает с первым же лёгким порывом ветра, и то, что для нас — красивый листопад, для дерева — буквально — оптимизация.
Главный агроном Ботанического сада Александра Волчанская рассказывает: краски осени, к которым мы привыкли, — тоже следствие биологических процессов. Зелёный хлорофилл разрушается, остаются видимыми другие пигменты. Например, каротиноиды дают жёлтый и оранжевый цвет, коричневый и бурый означают полное отсутствие пигмента — натуральный, природный цвет листа, а насыщенный красный цвет — действие антоцианов. Именно они и делают каждую осень неповторимой, ведь на их количество влияет множество факторов.
И этот природный принцип очень тонко был подмечен человеком. Многие художники, писатели и режиссёры буквально творили с осенью в соавторстве.
Да, есть ленинградская осень Данелии, есть осенний Петербург Пушкина, а есть осень дворцовых ансамблей, где она играет главную роль.
Один из примеров — Павловский парк, где в начале 19-го века итальянский декоратор Пьетро Гонзаго специально взял за основу осенний пейзаж и создал то, что и официальным садоводческим термином и возгласом посетителя называется единодушно: «Ах! Ах!».
Заместитель директора музея-заповедника Светлана Фёдорова рассказывает: для современников Гонзаго действительно был художником, с топором и заступом вместо кисти. Причём художником театральным: вот берёзы, как солисты на сцене, а позади — театральные кулисы из лиственных и хвойных. Игра формы и цвета для создания неповторимой атмосферы.
Принцип «осенний лист, как источник вдохновения» оставался популярным и в советское время, когда сбор листвы для гербария стал неотъемлемой частью программы воспитания человека труда. Сегодня эта традиция не только живёт, но и развивается в новые формы: вот художница Анастасия Галкина, не отходя далеко от дома, подбирает материал для своих картин. В её творчестве лист — не просто элемент на холсте, — лист и есть сам холст.
Хоть космос, хоть портрет, хоть пейзаж — то, что начиналось как вынужденное хобби в период карантина, для Анастасии теперь одно из главных направлений в творчестве, для которого единственная преграда в том, что свежий холст для него доступен лишь один сезон в году.
По прогнозам синоптиков в первых числах ноября закончится листопад, впереди — зима. Но о том, что и зима — тоже временное явление, напомнит осенний лист, который для Петербурга не только часть городской экосистемы, но и источник вдохновения, радости и ожидания нового времени года.
