Современные куклы, дети, их родители и маркетинговые схемы –  в репортаже Ивана Уварова.

ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:

«Если мы уж выходим в эфир в День знаний, давайте не будем уходить далеко в сторону от темы образования. И в этом контексте нас заинтересовала ещё одна любопытная новость.

По инициативе некоторых депутатов Государственной думы в Российской Федерации планируется привести к единообразию процедуру социальной, психологической и санитарной оценки детских игрушек и игр. В частности, определить «критерии безопасности для духовно-нравственной идеологии страны».

Критерии этой проверки предложили разработать члены комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей. Вопрос уже обсудили на заседании рабочей группы, в ближайшее время может появиться соответствующий законопроект.

Для справки. В настоящее время игрушки проходят только санитарно-эпидемиологическую экспертизу. А законопроект должен ввести систему добровольной психолого-педагогической сертификации игрушек. Результаты этой экспертизы помогут понять, не нанесет ли конкретная игрушка вред психическому здоровью и развитию ребенка.

Очень сложная задача определить, в какие игрушки должны играть наши дети. Тем более, на законодательном уровне. Но в то же время особую актуальность сейчас обрёл вопрос, есть игрушки, в которые играют наши дети, или это игрушки, которые играют нашими детьми? И почему в мир наших детей вместо Чебурашек и медвежат из старых советских мультфильмов на смену приходят Хаги Вагги и Киси Миси? Со знанием дела и богатым опытом отца эту тему изучил Иван Уваров».

ИВАН УВАРОВ, корреспондент:

«А ведь у него более 43 квинтиллионов положений. Чтобы их все перебирать, потребуется целая жизнь. Развивает пространственное мышление. Логику. Пробуждает математические способности. По всему миру продано более 400 миллионов кубиков Рубика. Но играть в него по-настоящему не умеют даже взрослые».

Кубик Рубика. Согласно социологическим исследованиям, самая популярная игрушка в мире! Вот и получается, что в детстве – сложно. Но интересно. Во взрослом возрасте – все наоборот.

Зависимость. Это слово всё чаще звучит, когда речь идет о современных детских игрушках. Почему наши дети попадают под обаяние и как следствие влияние всех этих «Хаги Вагги» и «свинок Пепп»? Почему не дети сегодня играют в игрушки, а игрушки играют детьми 21 века?

Это Антон Вуйма. Маркетолог. По пути в магазин детских игрушек он объясняет мне, как устроена бизнес-модель, построенная на еще не окрепших детских эмоциях. И на неумении родителей отказать ребенку в заветной, но такой дорогой и опасной игрушке.

На соседней полке – пластмассовые куклы-зомби. Тоже герои популярного мультфильма про монстров. Не самое приятное зрелище, если честно. Цена – почти 6 тысяч рублей. Явно завышена. Но спрос есть. Значит, есть и предложение. Почему? Мы помним, как работает эта схема.

На фабрике по производству игрушек происходят страшные вещи. Бесследно исчезают сотрудники. За ними охотится Хаги Вагги. Синий монстр, которого и сшили на этой фабрике. Сначала он был добрым. А затем — как падший ангел. Стал ненавидеть своего создателя и собратьев. Вот такой сюжет американской хоррор-игры.

Главный герой – Хаги Вагги. Мгновенно благодаря блогерам стал популярным. Игрушки в виде синего монстра стали продавать во всем мире. Все те же блогеры превратили Хаги Вагги из кровожадного монстра в обаятельного героя, с которым можно обниматься. Дети умоляют родителей купить им обнимашку. Все по канонам уже известной нам бизнес-модели.

И для справки. С декабря прошлого года продажа Хаги Вагги запрещена в России. Роскачество заявило о многочисленных нарушениях, связанных с качеством производства игрушки. Но вообще к доктору психологических наук Оксане Владимировне я пришел не просто как журналист. А как отец. Знакомьтесь. Это моя дочь — Варвара. В свои четыре она увлечена куклами.

Вот и мы оказались жертвами маркетинга. Но, успокоившись, что такие куклы не влияют негативно на детскую психику, мы с Варварой отправились на экскурсию в музей детской игрушки. Ребенок должен не просто знать, но и видеть, во что играли его родители, бабушки и дедушки.

В СССР не было такого разнообразия детских игрушек. Но все эти куклы, машинки, мишки и зайчики, хоть и страдали от визуального исполнения, но транслировали доброту, искренность. И вообще – были реалистичными. То есть максимально похожими на своих прототипов. Наверное, поэтому. Играть в них было одно удовольствие. Наивысшим счастьем считалось стать обладателем культовой богородской игрушки.

Сегодня это, скорее, сувенир, чем просто игрушка. В современной России вообще нет своей, отечественной детской игрушки, популярность которой можно сравнить с зарубежными. Почему? Мы помним печальный ответ на этот вопрос.

Сегодня Юлия – блогер. И коллекционер кукол Барби. А в детстве она смотрела этот рекламный ролик и мечтала о недоступной кукле Барби. В её коллекции – 90 кукол: от винтажных до современных. Меняется время. Меняемся мы. Меняются игрушки. И философия жизни, которую они транслируют нашим детям – наглядное воплощение. Барби 20-го века. И Барби 21-го.

Получается, что Юлия тоже жертва той самой бизнес-модели. Идеальная целевая аудитория. Но она уже выросла. И такой коллекцией воплощает в жизнь свою детскую мечту. Что в этом плохого? Ничего. Потому что это куклы Барби. А что будет, если через 15-20 лет современный ребенок начнет коллекционировать Хаги Вагги, например? Что мы скажем тогда? Игрушки играют нашими детьми. И в финале этой фразы уже не будет знака вопроса.