Юрий Зинчук, ведущий: «Очень важный документ сейчас при поддержке губернатора Полтавченко проходит утверждение в петербургском парламенте. Речь идёт об изменении к федеральному закону о регистрации недвижимости. 

По сути, этот закон станет революционным в плане дальнейшей градостроительной политики Петербурга. И если не исключить, то уж точно он позволит минимизировать те градостроительные ошибки, которых столько было сделано в 90-х и в нулевых годах.

Сколько зданий было уничтожено! Ведь застройщики намеренно вносили сведения в кадастр недвижимости, которые позволяли вывести здания из списка объектов исторического наследия.

Например, было здание 1905 года. А застройщик говорит, там крышу меняли в 70-х годах, и уже это здание проходит как типовая постройка советской эпохи. Значит можно и рушить, и сносить. Теперь в соотвествии с этими поправками, такие изменения можно производить только по решению суда. Это очень здорово. На пути у жадных и недобросовестных застройщиков, которые рушат старый город, появится еще один барьер.

Лидия Виэльба расскажет о том, как этот закон может помочь в вопросе сохранения исторического архитектурного наследия нашего города».

Лидия Виэльба, корреспондент: «Ропшинская, 10. По архивным данным, дата постройки 1895 г. Дореволюционное здание в охранной зоне – просто так снести не получится. Что можно сделать? Омолодить лет на пятьдесят. Так, значит в кадастр внесём – 1947. Советская архитектура, ценности не представляет. Реставрировать бессмысленно».

Ремесленная 3. Начало 20 века. Частная экспертиза превратила дореволюционное строение в постреволюционное. Здание снесли.

Незаконный снос на Ремесленной стал поводом для возбуждения уголовного дела. Статья – «подделка документов». Правда, дом уже не вернуть. А вот Ропшинсую улицу от восьмиэтажного новодела удалось спасти. В городском парламенте в первом чтении приняли законопроект «О Государственной регистрации недвижимости», по которому менять дату постройки в кадастре можно только через суд. Теперь омолодить, чтобы уничтожить, не получится! 

Алексей Ковалев, депутат законодательного собрания Санкт-Петербурга: «Что такое кадастровый учет? Это значит, собственник, что хочет, то и может написать, ну это же полный бред».

Депутат Алексей Ковалёв стоял у истоков борьбы с массовыми сносами. Март 1987 года. Гостиницу Англетер не спас даже трехдневный митинг. Тогда неугодные инвесторам дома с легкостью признавали аварийными. Нынешние петербургские законы да в то бы время – и город сегодня выглядел бы иначе.

Лидия Виэльба, корреспондент: «В нем точно не было бы торгового центра "Стокман" со стеклянным колпаком в виде мансарды. Даже в 2010 году эту постройку признали градостроительным позором. Старый дом снесли, фасады частично воссоздали, но стеклянная крыша нарушила весь архитектурный ансамбль невского проспекта».

Или печально известный Монблан – еще одна градостроительная ошибка с пиком, который нарушил высотный регламент и испортил небесную линию. Мало кто помнит, что до 1995 года здесь располагались удивительные дома в стиле позднего классицизма.

Набережная канала Грибоедова. На месте, где некогда красовалась Пробирная палата конца 18 века осталась лишь часть исторической стены. Дом разрушили в 2010-м и забросили, не построив взамен даже обещанный отель. Кстати, заключение об аварийности выдала сканадально-известная мастерская Татьяны Славиной. В нулевые бюро называли архитектурным киллером.

Алексей Лепорк, историк архитектуры, научный сотрудник Государственного Эрмитажа: «Как вы видите, аварийная стенка стоит до сих пор, хотя она была жутко аварийная и должна была упасть с минуты на минуту. Тот, кто готов был оплатить все – экспертизу, снос – наверное, разорился».

Дом Рогова – памятник 19 века – снесли тайком в выходной день. На его месте должны были воссоздать копию. Но пока за забором – парковка. Вообще, копии уничтоженных исторических зданий в Петербурге – отдельная история, полная нестыковок. Наглядный пример – Дегтяный переулок, где в 86 году снимали эпизод из «Собачьего сердца».

На месте этого дома – якобы воссозданная копия. Но на два этажа выше. И со стеклянными витринами, которые уничтожили атмосферу дореволюционной России.

Дмитрий Литвинов, градозащитник: «Такие съемки здесь уже невозможны, такой мансарды в те времена не было. Точная копия хотя бы сохраняет дух места, в то время как подделка по мотивам, посмотрев этот дом, мы сразу видем что это новостройка».

Но все же эпоха массового уничтожения истории миновала, считают градозащитники. Сейчас идёт борьба не за улицы, а за отдельные дома.

Александр Кононов архитектор, градозащитник: «Это наше будущее, это наш экономический потенциал. К нам приезжают даже ради дворов-колодцев, чтобы увидеть Петербург Пушкина, Петербург Достоевского. Вот это инетресно».

Тема сохранения исторического центра – постоянный пункт в повестке заседаний городского правительства. На стадии разработки законопроект об аренде дореволюционных домов по цене «рубль за квадратный метр». В обмен на реставрацию под контролем КГИОП.

Георгий Полтавченко, губернатор Петербурга: «Европейскй опыт тоже хотят взять на вооружение. Например, в Финляндии под охраной даже окна частных домов. Хозяин квартиры не в праве установить стеклопакеты по своему вкусу, чтобы не нарушить общую гармонию. Но главное, в цене — аутентичность».

Алексей Лепорк, историк архитектуры, научный сотрудник Государственного Эрмитажа: «Вы посмотрите, как финны – у них мало наследия, но как они его берегут. Вы приезжаете на маленькую станцию Финляндии, и вы видете, что там стоит железнодорожный вокзал деревянный станционный 1870 года. И вы идете в буфет, и вы видете там печку, которая там была, и никто ее не заменил и не сказал, она не модная».

Но и Европа училась на ошибках. В рейтинге самых уродливых зданий планеты – Лондонская башня из Олипийской деревни, которую словами описать невозможно. Штаб квартира Словацкого радио в Братиславе. Жилой дом Mirador в Мадриде. Миланская Торре Веласко. Пражский телецентр и «Лионский музей слияния». Петербурга пока в этом списке нет. Новый закон должен стать еще одним шагом прочь от позороного рейтинга.