Десятки тысяч лайков собрали фотографии, предварявшие премьеру оперы Дебюсси «Пеллеас и Мелизанда» в Мариинском театре. На них режиссер постановки Анна Матисон и хореограф Сергей Землянский. Это Instagram Сергея Безрукова, в котором он и разместил анонс новой работы своей жены. Армия поклонников актера выражает поддержу элитарному проекту. Парадокс социальной сети.
Что же касается самой оперы, она интриговала многих. Напомнbv, несколько лет назад ее уже ставил на сцене Мариинки американец Дэниэл Креймер. Критика восприняла постановку неоднозначно. К музыке претензий не было – ее магию воплотил оркестр под управлением Валерия Гергиева. Что же касается сцены, многих смутило решение в стиле советской бытовухи: король в генеральской фуражке, принц в растянутой майке на фоне мусорных пухто. Наш музыкальный обозреватель Виктор Высоцкий тогда писал, что многое притянуто – не за уши, а за волосы. В частности, что символика волос главной героини свелась к двум веревочкам, которыми она «кукловодит» героев. Настало время узнать мнение Виктора о новой постановке.
В Мариинке спустя семь лет спустя вновь поставили «Пеллеаса» Дебюсси. Sapienti sat. Знающему – достаточно, как говорили древние. Достаточно для тех, кто понимает, какое редкое оперное блюдо приготовил театр.
Драма, построенная недосказанности, умолчаниях, символах. Опера, сотканная из тихой звучности, пауз, коротких всплесков и гипнотизирующих мотивов. Музыка композитора-импрессиониста на текст драматурга-символиста. Дебюсси специально ездил в Брюссель на премьеру драмы Мориса Метерлинка и оказался под таким впечатлением, что положил её на музыку почти всю целиком, слово в слово. Такой пиетет перед словом был, пожалуй, отмечен только в русской школе, когда операми становились неизменные тексты Пушкина и Гоголя. И именно поэтому точное произнесение французских слов в опере Дебюсси – серьёзное профессиональное испытание для российских певцов.
Пересказать «Пеллеаса» – это все равно что пересказать стихи. Слишком мало действия и слишком много чувства и настроения. Но театр, как правило, нуждается в сценических событиях. И события выступают в этом спектакле в виде символов: колодец, текущая вода как символы жизни и смерти; корабельные снасти и длинная ткань как синонимы длиннейших волос Мелисанды.
Здесь все неторопливо, как, наверное, бывает неторопливо в царстве теней. Редкие смены мизансцен и световых положений, тем не менее, претендуют на то, чтобы считаться действием. Все в основном происходит в полумраке. Это, впрочем, понятно: ничего веселого в этой истории нет. Свет и цвет здесь – наряду с певцами – основные действующие лица. Эти лица так молоды, чтобы их история любви выглядела достоверно, но уже достаточно зрелы музыкантски и вокально, чтобы солировать в шедевре Дебюсси. Эта опера, однако, будет интересна только гурманам от музыки. Sapienti sat. Знающему – достаточно.
