Прогуливаясь по аллеям Петергофа и восхищаясь его фонтанами, не стоит думать, что Пётр I хотел создать просто прекрасный парк и наш ответ Версалю. Нет, всё не так просто.
Сергей Бондарев,заведующий отделом «Большой дворец» ГМЗ «Петергоф: Это был стратегический проект. Условно европейский дипломат, он едет удручённый в Россию. Его фрегат тормозят, посла пересаживают в лодку, которая начинает входить в морской канал. И тут его взору предстаёт величественная панорама нагорного дворца и мощного водопадного сооружения у его подножья. После этого никто не спрашивал: Россия — это где?
Идею создать в России водную феерию Пётр Алексеевич привёз из своей первой поездки по Европе, после посещения в ходе Великого посольства садов королевского замка Хет Лоо в Голландии и парка Хэмптон-Корт в Англии. Но вряд ли кто из королевских особ Европы сам приложил руку к составлению планов, эскизов и чертежей своих парков. Российский же император наметил целую стратегию фонтанного строительства – он самым подробным образом расписал, где какие, по его выражению «игральные воды», должны быть. Кульминацией Петру с самого начала виделся «Большой каскад», в центре которого Геракл боролся с многоголовой гидрой. Вместо Геракла появился Самсон — уже после смерти Петра I в очередную годовщину Полтавской победы, случившейся в день святого Самсония. Так что ни Самсон, ни лев, символизирующий поверженных шведов, здесь не случайны. Но если древнегреческого героя Петру увидеть было не суждено, то другой памятник, посвящённый ратным подвигам, обязан своим обликом именно императору.
Сергей Бондарев,заведующий отделом «Большой дворец» ГМЗ «Петергоф: Итальянец Микетти предложил Петру изначально полностью скопировать модель версальского фонтана «Обелиск». Пётр посмотрел на чертёж и прочертил ещё одну линию, и так родилась пирамида. И, кстати, здесь есть тайный семантический знак. Именно пирамиды издревле ставились на полях сражений после победы.
По проекту Петра рядом с его любимым дворцом Монплезир установили Адама, позже в пару ему появилась и Ева – эти фонтаны символизировали императорскую чету — Петра и Екатерину. Кстати, Екатерина была продолжателем фонтанного дела своего супруга. По его воле в Петергофе должны были появиться «игральные воды» по мотивам басен Эзопа. Екатерина не забыла об этом, правда, ограничилась только кряквами, убегающими от собаки. «Большой каскад» для величия, Адам – для красоты. А для забавы – шутихи. Легко представить себе, как веселился Пётр Алексеевич, когда его напомаженные и принаряженные гости вымокали до нитки, лишь присев отдохнуть на скамейки в Монплезирском саду или пройдя по «мочильной дороге», как её называли жертвы царской потехи.
Сергей Бондарев,заведующий отделом «Большой дворец» ГМЗ «Петергоф: Но представляется, что это отнюдь не злой юмор царя. Он, помимо того, что сам пытался постоянно самосовершенствоваться, он того же хотел и от своих подданных, от своих детей. Поэтому здесь заботливый отец, в такой шутливой форме, поучал приближённых, что всегда нужно находиться начеку.
Два фонтана у подножия дворца, вода в которых взмыла ввысь в присутствии Петра I, не случайно называют памятником фонтанному строительству. В контрактах зарубежных мастеров, среди которых были и создатели чаш – француз Поль Суалем, и итальянцы, братья Барратини, Пётр включил пункт: обучить своему ремеслу русских учеников. Так было положено начало петергофской фонтанной команде, которая впоследствии стала школой искусных мастеров.
