В гостях у программы «Утро в Петербурге» Юлия Буянова, начальник научно-просветительского отдела Музея обороны и блокады Ленинграда, кандидат исторических наук.
Дарина Шарова,ведущая: Накануне в Государственном мемориальном Музее обороны и блокады Ленинграда состоялась презентация книги Игоря Никитина «Блокадный дневник». Уже из названия ясно что в основу книги легли записи жителя блокадного Ленинграда, сделанные во время Великой Отечественной войны.
Николай Растворцев,ведущий: Дневник этот никогда не издавался. Какие факты из него поразили лично вас?
Юлия Буянова,начальник научно-просветительского отдела Музея обороны и блокады Ленинграда, кандидат исторических наук: Поразили даже не факты, а сам дневник, поскольку это был первый дневник, который передали в музей лично при мне. Раздался звонок в фондах музея, где я тогда работала. Голос пожилой женщины сообщил, что у неё и у мужа есть дневники. Она рассказывала, как муж защищал Ленинград и был тяжело ранен, то есть ей казалось, что недостаточно самого факта наличия дневников. Это был первый дневник, который я держала в руках, он достаточно подробный. Возможно, в нём нет новых фактов для тех, кто занимается историей блокады. Но он ценен именно личностью автора, который не старается никак себя приукрасить. Это большая редкость, приукрасить или оправдать себя люди стараются часто бессознательно. А Игорь пишет даже о своих неприглядных поступках честно, прямо, как есть.
Дарина Шарова,ведущая: Какие моменты отражены в этом дневнике?
Юлия Буянова,начальник научно-просветительского отдела Музея обороны и блокады Ленинграда, кандидат исторических наук: С какого-то момента дневник становится хроникой голода. Так происходит во многих дневниках блокады. Но здесь эта идея нашла такое подробное воплощение в силу педантичного характера Игоря. Он записывает всё, что с ним происходит каждый день. Большая часть о голоде. Это именно факты и минимум эмоций. Эмоции мы видим сами по тому, как организован текст, по тому, что не договаривается. С осени 1941 года он работал на заводе, а в феврале 1942 года там не было электричества, и бригады из рабочих формировались на разные участки необходимой в городе деятельности. Игорь занимался тем, что убирал трупы с улиц. И вот он пишет вроде безэмоционально и безоценочно, как сидя в нагруженной машине, с аппетитом съел свой хлеб. Человек это пишет в 16 лет, и мы понимаем, что вроде бы он пишет совершенно спокойно, но раз он это записывает, то это переживание где-то глубоко в нём осталось. Мы это считываем. Когда в 1942 году становится всё хуже, он начинает ссориться со своими родными, самыми близкими людьми. Всё чаще он записывает факты ссор и те вопросы, которые возникают у него к себе.
Николай Растворцев,ведущий: В книге только текст или есть ещё и иллюстрации?
Юлия Буянова,начальник научно-просветительского отдела Музея обороны и блокады Ленинграда, кандидат исторических наук: Иллюстрации тоже есть, они представлены и у нас на выставке. Важным блоком иллюстраций является то, что было вложено в тетрадь: продовольственные карточки, шкурка мыши, штраф за нарушение правил дорожного движения в августе 1942 года.
Дарина Шарова,ведущая: Какой, на ваш взгляд, аспект из жизни блокадного города наименее изучен?
Юлия Буянова,начальник научно-просветительского отдела Музея обороны и блокады Ленинграда, кандидат исторических наук: Сейчас мне интересна рыбная ловля в блокадном городе. Часто слышу, что кругом вода, а почему же город не воспользовался этим ресурсом? В дневнике есть такие записи, но их немного, что косвенно подтверждает, рыбы было не так много, и она не могла сыграть огромную роль для выживания. Летом 1942 года он приобрёл различные принадлежности для ловли рыбы, отправился на стрелку Васильевского острова, где мужики пытались ловить рыбу сетью. Ещё пара таких записей, и эта тема исчезает со страниц дневника. Видимо, рыба не стала помощью в выживании.
