«А теперь, внимание! Очень интересная новость. Эрмитаж готовится удивить всех нас невероятной выставкой. Она будет называться «Мумия меняет имя». Эта выставка будет рассказывать о том, как удалось разгадать тайну одной из египетских мумий, которая хранится в Эрмитаже. Надо заметить, что в середине 19-го века вся Европа переживала бум Древнего Египта. Мумии скупались за сумасшедшие деньги. Из них делали лекарства, амулеты, украшения и даже краски для живописных полотен. Мумии сотнями развозились из Египта по всем крупным городам Европы. Петербург не стал исключением. Одну, что называется, из наглядных иллюстраций этого египетского бума, охватившего тогда Европу, мы видим до сих пор на университетской набережной, где молчаливые сфинксы смотрят в серые волны протекающей мимо них реки вечности. Точнее, Невы. А все купленные мумии долго хранились в Кунсткамере, в отделе Египта. И лишь потом их перевезли в Эрмитаж. И с тех пор одна из этих мумий, датированная 6-м веком до нашей эры, является самым популярным экспонатом в Эрмитаже. Нет, не импрессионисты с малыми голландцами, а именно мумия. И вот скоро в египетском зале появится ещё одна мумия. Она долгое время хранила одну тайну. Какую и как она была разгадана — всё это можно будет узнать на выставке, которая откроется в сентябре. Но мы в силу нашего любопытства не могли утерперть до сентября. И поэтому мы сейчас приоткроем завесу тайны над этой выставкой и теми мумиями, которые можно будет там увидеть. Вот это интервью с ведущим египтологом Эрмитажа Андреем Большаковым».
«Андрей Олегович, огромное спасибо, что согласились дать нам интервью. Давайте объясним нашим зрителям, что это за выставка, как она называется, почему она уникальна, почему обязательно надо прийти, когда она откроется».
«Выставка называется «Мумия меняет имя». Необычна она тем, что она очень не похожа на все то, что обычно делается в Эрмитаже. Она небольшая, будут представлены 10 предметов, достаточно сложные проблемы, касающиеся «жизни» мумии в музее. Откроется 14 сентября».
«Почему так названа – «Мумия меняет имя». Подразумевается, что было одно имя, потом стало другое?»
«Совершенно справедливо. Та мумия, которую мы видим на постоянной выставке, мумия жреца по имени Па-ди-исат, лучше всего сохранившаяся в нашей коллекции, 7 век до нашей эры. Это не мумия. Это сушеное тело всё-таки. Египетская мумия должна быть запеленной. Почему мумия у нас называется мумией? Потому что арабы в Египте, столкнувшись с мумией, и знавшие про борный воск, который использовался как лекарство, что мы называем мумиё, они решили, что здесь использовалось оно же, и мумии стали источником мумиё. Плоть мумии становилась лекарством. Это пошло в Европу. И мумии шли в огромном количестве. Кроме того, порошок из мумий использовался в живописи как пигмент».
«Почему эта проблема возникла, почему стали распеленывать мумий? Это было варварство, незнание в 19 веке?»
«Это любопытство. Интерес был, изучать надо, а неразрушающих методов не существовало. И только начало рентгенографии дало возможность изучать мумию неразрушительными методами».
«Давайте вернемся к нашей выставке. Почему всё-таки мумия поменяла имя? Пакеш. А было какое?»
«Было Бабат. Была женщина по имени Бабат. Откуда мы это знаем – по надписям на её саркофаге. Она хороша тем, что это единственная у нас запелёнутая мумия. Строя планы на будущую экспозицию, было бы интересно показать, что внутри. Для этого сейчас лучшим методом является компьютерная томография. Это исследование и было проделано. Оказалось, что это не Бабат. Это мужчина. В общем, это совершенно не удивительно в силу истории наших мумий. Когда египетский музей закрыли, вещи все перешли сюда. За одним исключением – мумии во дворце хранить нельзя. Поэтому получилось, что саркофаги приехали сюда, мумии остались в Кунсткамере. В результате эти комплексы рассыпались, пришлось гадать, кто же это может быть, если не Бабат?»
«Вы фильм «Мумия возвращается» смотрели? Какая ваша оценка»
«Я их много смотрел. Каждый следующий хуже предыдущего».
«А первый вроде нормальный?»
«Первый – это всё-таки Борис Карлов. Собственно, вся традиция фильмов о мумиях восходит к 1930-м годам. Египтологи смотрят это с огромным удовольствием. И очень громко смеются. С 80-х годов Голливуд научился что делать – они придумали систему озвучивания языка. Египтологи очень плохо себе это представляют. Мы звучание египетского языка представляем себе очень плохо. Гласных письмо не передавало. Это делалось всё на очень своеобразных принципах».
«А как вы относитесь к таким фантастическим версиям о внеземном происхождении египетской цивилизации?»
«Соответственно отношусь».
«А какие-то тайны остались, которые мы до сих пор, даже сейчас в 21 веке, используя весь спектр научных возможностей, технологий, не можем разгадать?»
«Понимаете в чем дело, они делали всё невыносимо простым способом. Как они пилили гранит? Гранит пилится медяшкой пилой, если под неё подсыпать абразив. Самыми простыми средствами делали совершенно замечательные вещи».
«Что хотели сказать египтяне, когда создавали эти мумии?»
«Сказать они ничего не хотели. Они хотели сохранить тело. У них было очень дискретное восприятие мира. Отсутствие принципа исключенного третьего. Там было такое восприятие. Поэтому египтяне всё время уходят от смерти. Включают мумию в этот мир, который творится изображениями. Мумия – то, как она выглядит внешне. То, что внутри, получается, менее важно. Почему мы все так любим Египет? С одной стороны, нам кажется, что Египет другой. С другой стороны, кажется нам понятным. Он непонятен. Но иллюзия этого существует. Получается такая приятная смесь инакости и кажущейся понятности. Египет нас учит тому, что есть очень разное. И это разное бессмысленно сравнивать, что лучше».
