Страшная трагедия в Казани, которая коснулась каждого из нас. Какие меры мы должны принять прямо сейчас? И какие выводы сделать, чтобы такое не повторилось в нашем городе? Репортаж Александра Лисицына.
Юрий Зинчук,ведущий программы «Пульс города»: «А теперь переходим к главной трагедии, которая на этой неделе шокировала всю страну. Расстрел учеников и учителей в школе номер 179 в Казани. Более 20 человек ранены. 9 убитых. Страшное горе. И мы уже в этой жуткой и мрачной статистике — количество погибших, количество раненных — начинаем стирать в нашем восприятии понимание того, что это были убиты люди, дети, у каждого из которых была своя жизнь. Судьба. Радость. Мечты. Надежды. И все это теперь перечеркнуто. Вот, например, одна из жертв — 26- летняя учительница английского языка Эльвира Игнатьева. Она в буквальном смысле своим телам закрыла детей, когда увидела убийцу с ружьем в коридоре. Своим телом. Судмедэкспертиза потом установила, что из ее тела было извлечено несколько пуль. Но первый выстрел был направлен ей в голову. Она встала между детьми и убийцей. Она герой. И еще несколько дней назад она была живой и мечтала о будущем. И вот сейчас с помощью ее странички в социальных сетях давайте попробуем вглядеться в ее лицо. И понять, что ее беспокоило, чем она жила, чему радовалась. До тех пор, пока она не встала между убийцей и детей, которых она защищала собой.
Эхо казанской трагедии. Чему она должна нас научить? Какие выводы мы должны сделать? И может ли эта трагедия повториться в Казани, в Москве, в Петербурге — в любом из наших городов. Вот главный вопрос, на который мы сейчас должны ответить. Почему не отреагировали спецслужбы на публикацию «Я бог. Я иду убивать»? Почему убийца так легко получил лицензию на оружие? Почему он купил 100, а потом еще 250 патронов? В общей сложности 350. И ни у кого из тех, кто продавал ему эти патроны, не возникло даже мысли, а зачем молодому члену общества охотников 350 патронов. И как этот подонок зарабатывал на компьютерных играх в интернете? И почему те кровавые компьютерные игры, в которые он играл, он вдруг решил перенести в реальность? Как остановить эту пропаганду насилия этих компьютерных игр? И один из главных вопросов: а куда смотрели родители? Тему продолжит Александр Лисицын».
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,КОРРЕСПОНДЕНТ: «Страшная трагедия в Казани коснулась каждого. Петербуржцы всю неделю несут цветы к представительству Татарстана на Васильевском острове. Всего два года назад нас всех потрясла история Владислава Рослякова. Студента из Керчи, устроившего массовый расстрел в местном колледже. Два жутких преступления похожи друг на друга вплоть до мелких обстоятельств и деталей. Вот от чего по-настоящему страшно!»
Оба стрелка попали в объектив камер наблюдения еще до того, как добрались до своих учебных заведений. Росляков нес оружие и взрывчатку в спортивной сумке. Галявиев шел с дробовиком наперевес и даже здоровался с прохожими.
Керченский стрелок зашел в колледж с черного входа, казанский направился к главному – здесь его могла бы остановить охрана. Но от услуг ЧОПа в школе отказались во время пандемии. Убийцу встретил вахтер. Пожилая женщина успела нажать тревожную кнопку. Только поэтому жертв в Казани было в два раза меньше.
Дальше снова очень похожая и страшная картина. Оба стрелка ходят по коридорам разных этажей и стреляют во всех подряд. В обоих случаях даже марка оружия одна и та же – турецкий дробовик. Разрешение на него и Росляков, и Галявиев получили за несколько дней до массового убийства.
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент:: «После второго за три года массового расстрела в учебных заведениях вопросов к мерам безопасности в школах, колледжах и институтах все больше. Звучат предложения: еще больше профессиональной охраны, ручных и стационарных металлодетекторов. Получается, это уже не храм знаний, а настоящая неприступная крепость. Вот только должна ли школа быть крепостью?»
Один из лицеев Петербурга. Директор Константин Тхостов уверен: у преступника в принципе не должно быть возможности попасть на территорию школы. Забора достаточно одного. Но с системой электронных пропусков.
КОНСТАНТИН ТХОСТОВ,директор лицея №369: «Это первый периметр безопасности. Он защищает детей от внешних угроз. А посторонним не дает пройти без необходимости. Нужно обратить внимание и на другую важную деталь: если человек с оружием все-таки добрался до главного входа, он должен упереться в закрытую дверь. Открытая чуть правее. Вроде мелочь. На самом деле – драгоценные секунды, которые могут спасти много жизней».
Оба стрелка — и керченский, и казанский — пришли с оружием туда, где раньше учились. И это тоже важно. Ведь будущие убийцы много лет были на виду у педагогического состава.
Школьный психолог Мария Безлюдько замечает, что нередко от тревожных сигналов отмахиваются и сами родители.
— Бывает ли такое, что родители сами не ведут ребенка к психологу или психиатра?
МАРИЯ БЕЗЛЮДЬКО,педагог психолог лицея №369: «Конечно, такие моменты бывают. У родителей бывают моменты отрицания. Если он видит, что у ребенка есть особенности, не все родители готовы это принимать».
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «Споры вокруг оборота оружия идут не первый год. Еще до стрельбы в казанской школе правила получения и хранения должны были пересмотреть и ужесточить. На практике ни одна из предложенных мер не была до конца реализована».
В Росгвардии тогда предлагали обязать владельцев оружия сообщать о своих перемещениях, если они длятся более трех суток. Охотники возмутились. От инициативы отказались. А два законопроекта о повышении возраста владения оружия до 21 года не прошли первое чтение в Госдуме. Зато в 2020 году первое чтение прошел законопроект о смягчении процедуры медосмотра для владельцев оружия – с 1 раза в 5 лет до 1 раза в 15 лет.
Казанский стрелок получил лицензию на оружие абсолютно законно. Он даже прошел обследование у психиатра.
Охотник с 40-летним стажем Анатолий Громов обратил внимание на еще один важный нюанс, который, увы, упустили продавцы оружейного магазина, где Галявиев закупался патронами.
АНАТОЛИЙ ГРОМОВ,юрист военно-охотничьего общества: «Если он взял крупною картечь и пули, то это должно было обязательно вызвать подозрения. 150 патронов? Да, блин, там на всю жизнь хватит охотнику такого количества!»
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «Бродилки, стрелялки, ужастики, гонки — да все что угодно! Компьютерные игры — лучший способ сбежать из серой реальности и самому выбрать, кем ты хочешь быть».
Уже давно научно доказано, что для большинства людей даже самые жестокие и кровавые игры безопасны. Человеку с психическими заболеваниями потеряться в виртуальном мире гораздо проще. В этом случае «забойный экшн» может стать и руководством к действию, и последней каплей.
Известно, что часть денег на оружие и патроны, Галявиев заработал, продавая снаряжение для онлайн-стрелялки. Возможно, после казанской трагедии на компьютерные игры снова обратят внимание на самом высоком уровне.
ПАВЕЛ КУЗЬМИЧ,заместитель ректора по безопасности итмо: «Надо понимать, что люди которые играют в игры – это далеко не всегда зомбированные люди. Во всем мире признали, что киберспорт – это спорт. Да, где-то есть перекосы. И да, люди, которые склонны к определенным действиям, они иногда тоже играют в игры. Но привязывать одно к другому – поспешно и некорректно!»
Перед тем, как отправиться в школу, казанский стрелок оставил запись в своем телеграм-канале. Что он «бог», что идет «спасать планету от биомусора». На такие сообщения в цифровом пространстве реакция должна быть мгновенной. Технологии есть. Все мы знаем, как быстро фиксируются в интернете нарушения авторских прав. Ну, или как оперативно те же соцсети предлагают рекламу товаров, подстраиваясь под вкусы пользователей. Справедливости ради, трагедия в Казани, скорее, исключение. Убийца практически не оставил шансов отследить свою публикацию.
Вопросов к безопасности школ, обороту оружия и анонимности в интернете у нас после каждой трагедии становится все больше. А может быть, мы боимся задать неприятный вопрос самим себе? Давайте еще раз посмотрим, как молодой человек, не пряча оружие, идет убивать детей в родную школу. Мимо идут прохожие. Нужно просто позвонить в полицию, оказавшись на безопасном расстоянии.
ОКСАНА ЗАЩИРИНСКАЯ,доктор психологических наук: «Люди просто отворачиваются, даже если видят что-то своими глазами. Кому надо пусть этим и занимаются. Есть полиция, есть спецслужбы, есть камеры. А я-то что? Я просто прохожий. У меня своих проблем хватает. Вот так думает обыватель».
Спустя всего несколько дней в сети появилось еще несколько тревожных сообщений от школьников из разных городов России. Большинство, разумеется, очень неуместные шутки сверстников казанского стрелка. Наша главная задача – не пропустить реальную угрозу.
