Иностранные трудовые мигранты массово покидают Петербург. При том, что их въездной поток из-за коронавируса сократился в 5 раз. Кто займет ставшие вакантными места? И чем массовый исход работников может обернуться для города? Репортаж Антона Цумана.

Аэропорт Пулково. Регистрация на вечерний чартерный рейс до Самарканда. Большая часть — трудовые мигранты из Узбекистана. До коронавируса они массово приезжали в Петербург, теперь столь же массово его покидают.

Такие чартеры летали, что называется, битком и раньше. Отработали сезон, навестили родных, и снова на заработки. Но в условиях нынешних закрытых из-за пандемии границ теперь это фактически полет в один конец. Последний регулярный рейс из Узбекистана прилетел в Петербург еще в марте.

Одна из главных причин — бизнес, наиболее пострадавший из-за карантинных ограничений: торговые центры, рестораны, службы клининга были вынуждены провести оптимизацию. Читай — сокращение штатов. И совсем не в пользу мигрантов.

В этих толстых папках в приемной одной из узбекских диаспор жалобы на невыплаты зарплат, на незаключенные договоры, недобросовестных работодателей. Только за последние несколько месяцев. Глава диаспоры «Туран» Алиджан Хайдаров говорит, несведущих в российских законах мигрантов обманывали и раньше, но сейчас это воспринимается намного болезненнее.

Для справки, перед карантином в городе насчитывалось 1,2 миллиона зарубежных мигрантов, и это только по официальным данным. Глава одной из самых многочисленных диаспор города, таджикской, вспоминает: карантин поставил мигрантов на грань выживания. Если бы остановились ещё и стройки, на которых заняты 70% мигрантов из Таджикистана — а это более 400 тысяч человек — социального взрыва было бы не избежать.

Новости Таджикистана. Доходы падают, курс национальной валюты вместе с ней. Большая часть бюджета страны — деньги трудовых мигрантов. Те, кто вернулся, ждет открытия границ, чтобы уехать. Те, кто остался, держатся за рабочие места.

Водитель-экспедитор Хикматулло Ягиев отправляется в очередной рейс. 16 лет назад он приехал в Петербург на заработки из таджикского городка Турсунзаде. Его жене, которая два месяца назад потеряла работу, пришлось уехать на родину. Ее жизнь, жизнь троих детей и родителей Хикматулло целиком зависит от денег, которые он заработает сегодня.

Но если 10 месяцев назад мешок муки в Таджикистане стоил в пересчете полторы тысячи рублей, сегодня — почти 3. И с каждым звонком домой вести с родины становятся все тревожнее.

Из-за коронавируса за рубежом избыток рабочих рук, а в Петербурге избыток свободных вакансий. В комитете по труду и занятости отмечают — отъезд мигрантов заставил петербургские предприятия искать новых работников, но эти места вполне могут занять безработные из числа петербуржцев.

Чтобы на себе испытать привлекательность работы, например, дворника, ровно в 6 утра присоединяемся к производственной планерке бригады ЖКС№3 Центрального района. Руководство ЖКС уверяет, что уже давно работает без дворников из зарубежья. Только с гражданами России. Например, из пограничной республики Тыва.

Вот одна из обязанностей – вывоз крупногабаритного мусора, а всего за смену нужно убрать зоны мусоропроводов, почистить дорожки, очистить зоны сбора отходов. И так почти каждый день при средней зарплате не выше 25 тысяч рублей. Вот и ответ на вопрос — кто пойдет на такую работу? Без крайней нужды, пожалуй, никто.

И это еще одно подтверждение того факта, что COVID-19 ударил одинаково сильно и по петербуржцам, и по трудовым мигрантам. Нам непросто без них, им тяжело без нас. И то, что объединяет нас, несмотря на закрытые границы, ожидание того, когда пандемия, наконец, закончится.