«Восемь пятых размер соблюдая, Таня хлопала дверью сарая. Коля бил по кастрюле в углу. Кирпичом!» — строчки из песни Гладкова вполне могли бы быть указанием на современной партитуре. Все это уже в арсенале академических выступлений. За той лишь разницей, что подлинные двери сарая, кастрюли перешли в разряд винтажа, классики. Как парковочные счетчики и универсамные тележки остались на ранних концертах классиков «Айнштюрценде Нойбаутен». Сегодня любой звук можно загнать в компьютер, сделать с ним что угодно, творя в свободной цифровой стихии — нойз, индастриал, дроун. Не столько музыканты, сколько саунд-дизайнеры предпочитают отдельно прописывать визуальную часть, действуя на территории медиахудожников или вместе с ними. То, что сегодня выглядит как экзотика, лет через двадцать превратится в популярную музыку. На Новой сцене Александринки прошел фестиваль «Электро-Механика». С подробностями корреспондент телеканала «Санкт-Петербург» Дарья Патрина.
Звучание классических инструментов с эффектом реверберации. Синтезированные звуки, которых вообще нет и не предполагается в природе. Коллаж из уже написанных электронных произведений, исполненных на новой технике и в произвольном порядке. Фестиваль «Электро-Механика» всего за одну ночь представил в Петербурге срез происходящего в мире современной электронной музыки.
Какой международный фестиваль электронной музыки без немцев. «Driftmachine» как олицетворение берлинской электронной культуры. Достояние дуэта — две синхронизированные модулярные системы. В начале нулевых, когда Андреас Герт и Флориан Циммер начинали совместный проект, эти коробки с проводами выглядели гораздо скромнее. Но музыкальный опыт и технический прогресс превратили их в то, чем они являются сейчас.
Флориан Циммер, музыкант: «Для меня это самые комфортные инструменты. Когда я играю на них, я чувствую себя органично, свободно».
Андреас Герт, музыкант: «У меня немного другая история. Я бросил играть на гитаре и полностью переключился на электронную музыку в начале 1990-х годов. Можно сказать, мне надоело сочинять песни, я хотел экспериментировать с шумами, со звуками. И мне до сих пор это нравится».
Классическая духовая секция, пианино, литавры, велосипедное колесо и компьютеры. «Classic Electric» — петербургская коллаборация академических исполнителей и композиторов с электронными музыкантами и медиахудожниками. Авторы произведений всегда работают в парах. У одного за плечами — консерватория, у другого — богатый опыт электронщика. В спорах рождается то, что претендует на звание «новой академической музыки.
Ваня Харламов, музыкант: «Как правило, это противостояние. Именно там, где люди готовы кидаться табуретками, рождается забавная музыка».
В этом году «Электро-Механика» поддержала и год британской музыки в России, пригласив в Петербург Джайант Свон и Гайка. Последнего пафосно называют «Баския в электронной музыке». Он — представитель поколения, выросшего в эмигрантских кварталах Лондона, и компьютер был для него единственно доступным инструментом для творчества. Поэтому вопрос, почему из всех возможных вариантов он выбрал электронную музыку, звучит бессмысленно. Других вариантов просто не было.
Gaika,музыкант: «Я вырос с компьютерами. Мне было интересно исследовать и использовать их возможности, чтобы создавать новые миры, новые галактики».
И все-таки даже сейчас, когда технологии и программы доступны, не оставляет вопрос: а что двигало пионерами и думали ли они, что их звуковые эксперименты будут иметь такие последствия? Электромеханика предложила слушателям вернуться к началу электронной музыки в России. Иллюстрацией стал коллаж Игоря Старшинова из произведений Сергея Курехина и отрывков его интервью.
Электронная музыка уже немыслима без видеоарта. Синтез произошел. А эксперимент по-прежнему двигает культуру. Достижения передовых электронных отрядов находят отражение и в академической музыке, и в популярной. Все меняется и взаимопроникает. И наблюдать за этим так же любопытно, как 30 лет назад.
