Что остается после артиста? Художники, писатели оставляют после себя картины и книги. А артист? Память, какие-то видеозаписи сейчас. Останется легенда. В очень редких, не скажу счастливых, случаях когда он вытягивает особый билет. Как это было с Мэрилин Монро. Для этого помимо таланта нужны загадка и драматический надлом судьбы. Великий русский танцовщик Вацлав Нижинский в отзывах современников признавался гением. При этом тщательно избегал публичной жизни. Безумие, прервавшее его карьеру на самом взлете, завершило кристаллизацию легенды. Сегодня само его имя звучит как демоническая поэзия балета. Легенда придает глубину, многозначность и свой глубокий вкус в каких бы сочетаниях она не использовалась. «Dance. Dance. Dance. Нижинский» назвал свой проект премьер Мариинского театра Игорь Колб. В этом году он вместе с другими звездами балета посвятил выступление 130-летию со дня рождения легендарного танцора. Его благосклонно витающую тень ощутил Виктор Высоцкий.
«Он опроверг законы равновесия и перевернул их с ног на голов. Забыв обо всем, зрители в едином порыве поднялись с мест. Мне страшно, я вижу величайшего актера в мире. Пантера. Птица». Такими словами современники передавали свои впечатления от танца Вацлава Нижинского – одной из самых ярких фигур в истории балета первой четверти двадцатого века.
Нижинский обладал выдающейся способностью к перевоплощению. Но в этот вечер солисты балетных трупп Мариинского, Большого и Михайловского театров, собравшись вместе, по-видимому должны были сами перевоплотиться в Нижинского. Программа вечера была составлена из сцен балетов: «Шахерезада», «Жар-птица», «Шопениана», «Видение розы», «Послеполуденный отдых фавна», в которых миру запомнился либо сам Вацлав, либо его легендарные партнерши. Впрочем, перевоплощаться в Нижинского танцовщики не планировали.
От Нижинского не осталось ни пленок с записью его танца, ни хроники, которая запечатлела бы оригиналы его работ как хореографа, но зато о нем сняты фильмы, поставлены спектакли, написаны статьи и книги. Перед нами миф, который очень трудно перевести в реальность. Да и нужно ли, может, пусть бы миф так и остался бы мифом? Таким же, как Айседора Дункан, Сарра Бернар, Вестрис и так далее, и так далее. Ведь все попытки сыграть актера редко бывают убедительны.
Сколько ни говори «мед», во рту слаще не станет. Сколько бы ни складывать в один вечер танцующих партии Нижинского, Нижинский не появится, ни его тень, ни его призрак, даже рядом с призраком Жизели. Но зато зрителям напомнили о ценности того, что сохранилось: великой хореографии и великой музыке русского Серебряного века и европейской «прекрасной эпохе».
