Поговорим о наболевшем — о счастье в личной жизни. Ну самой формулировкой мы, видимо, подчеркиваем, что для серьезного искусства это спорная тема — понимаете, если все хорошо — драматургу нечего ловить, да и художнику — в лучшем случае что-то салонное… Рассказ о счастье обычно ведут от обратного — или к нему. И чего выдумывать В хорватском Загребе есть целый музей разорванных отношений — фактически документальный мемориал. Со всего мира сюда шлют предметы, ставшие символом разбитой вдребезги любви. Есть почти буквальные — например — «топор бывшей», им разъяренная изменой немка разнесла в щепки всю мебель в квартире любовника. Много традиционных мелочей — игрушки, личные вещи. Есть поинтереснее — ворсинки на пупке — хорошее название для плохой книги — или «тостер возмездия». В общем, как у поэта «От счастья остаются сожаленья, от горя — только чувство пустоты» Луиса де Камоэнса — это как-то лучше, чем известная пошлость — лучше любить и потерять, чем… Тем не менее, такова в общих чертах фабула спектакля «Счастье мое». Классику советской драматургии поставил в Театре имени Ленсовета Андрей Сидельников. В целом театры все чаще обращаются к материалу тех лет. Почему — знает Павел Богданов.