На этой неделе со строящегося моста через Серный остров начали снимать леса. Открыть его для движения должны уже в конце апреля. А как живут люди, в метре от окон которых проходит переправа? Сколько в нашем городе подобных объектов? И как в 30-е годы в Москве передвигали целые дома вместе с жителями и почему эту технологию не применяют сегодня? Репортаж Павла Никифорова.

Юрий Зинчук, ведущий: «Но начинаем мы с обсуждения темы, которая была подсказана целым рядом событий, произошедших на этой неделе. Вот давайте пробежимся по ним, что называется, телеграфной строкой. На этой неделе было заявлено о том, что полностью закончены все пуско-наладочные работы на новых станциях Невско-Василеостровской линии. И на карте Петербурга в интернете, например, в Яндексе уже появились три новые точки – станции метро «Новокрестовская» и «Беговая». И, внимание, мост Бетанкура, который соединяет Васильевский остров и Петроградку. И уже навигаторы начали прокладывать пути через эти новые транспортные узлы. 

Эрмитаж на этой неделе заявил, что начинает строить еще одно здание для экспозиции. Оно разместится в Москве на территории бывшего завода имени Лихачёва. То есть экспансия Петербурга направляется уже на столицу. В Кронштадте прошло первое заседание проектного офиса по стратегическому развитию острова Котлин. Планируется, что через несколько лет Кронштадт сможет составить конкуренцию самым технологически развитым городам Европы. Модель умного города будет применена здесь не на уровне отдельно взятой индустрии. Например, транспорт. Будет использован комплексный подход, который позволит наполнить умными технологиями все сферы жизни этого отдельно взятого района города. Это и ЖКХ и медицина, и туризм, и транспорт, и сектор предоставления госуслуг. Поэтому Кронштадт станет полигоном для внедрения новых технологий умного города. А цифровую модель Петербурга уже представили во время проходившего на этой неделе в нашем городе Цифрового форума. На этом форуме были обозначены приоритетные позиции в развитии Петербурга 21-го века».

Георгий Полтавченко, губернатор Санкт-Петербурга: «Одна из главных стратегических задач развития нашего государства – построение цифровой экономики. А Петербург,  с учётом потенциала научного и кадрового, а самое главное, наличия целого ряда уже весьма продвинутых IT-компаний, имеет очень хорошие перспективы для того, чтобы быть одним из локомотивов развития этого направления».

Юрий Зинчук, ведущий: «Все эти события, о которых я говорил выше – это есть свидетельство того, что сейчас мы проходим очень интересную историческую точку в ходе развития нашего города. Мы, по сути, вступаем в новую фазу в истории Петербурга. Петербург четвёртого поколения. Был Петербург зарождения в петровскую эпоху. Был Петербург золотого века Российской Империи. Потом был Петербург эпохи Ленинграда, ленинградской индустриализации. Потом был Петербург постсоветского этапа. 

И сейчас мы живём в Петербурге 21-го века. В городе четвёртого поколения. Петербург 4К! И ход этих перемен мы видим всё чаще и чаще. А какой это будет город? Какой город будущего мы строим? И как в этой погоне за будущим не потерять наш классический Петербург? Очень сложный, почти философский вопрос. Не только экономический. И как между развитием мегаполиса и комфортом человека в нём живущего найти золотую середину. Сегодня мы начинаем цикл репортажей, посвящённых этой очень интересной теме. Павел Никифоров в своём материале открывает эту дискуссию».

Павел Никифоров, корреспондент: «Эта стим-панк картина, нарисованная на петербургском небе пару лет назад как главное доказательство, что город может в буквальном смысле слова прийти прямо к нам домой. С одной стороны, это обязательная часть процесса непрерывного взросления. Растём, развиваемся. А с другой – этот конфликт очевидно надо разрешать».

Конфликт ландшафтов: классического Петербурга и нового. Конфликт горожан и города. После строительства ЗСД над Канонерским островом жизнь здесь продолжилась в прежнем ритме. В ста метрах над землёй едут машины. В ста метрах под мостом жилые дома, бабушки на скамейках, детский сад.

Жизнь на острове продолжается – ведь расселили только те дома, что находятся непосредственно под мостом. Но стандартное и от этого банальное расселение не работает. В том же ютьюбе много примеров, как среди этих домов, как по зоне, бродят юные сталкеры.

Да что подростки – мы сами в первом же подъезде натолкнулись на подозрительного парня, собирающего по квартирам черный метал.

Что с этим местом произойдёт дальше – ясно по примеру с Рябовским шоссе, 109. Некогда офицерский дом постройки середины прошлого века стоит всего в метре от Кольцевой дороги. По этим местам шла «дорога жизни», в память стоит вот эта стела. КАД же для этих домов стал чем-то совсем противоположным. Звезда на барельефе, надпись «убежище» на стене, арки между домами и шумопоглощающие щиты кольцевой дороги как единственный фон и вид из окна.

Этот дом тоже сначала расселили, квартиры опечатали. А потом заселили заново: сотрудниками полиции, в основном ОМОНа. Но никто из них так и не открыл нам дверь. За дверьми ходили, лаяли собаки, но общаться так никто и не вышел.

– Вот здесь остались следы того, что квартиру опечатывали, а сейчас по лаю собак там кто-то точно живёт, но никто не открывает, только собака лает, пойдем на другой этаж!

Но и на другом этаже то же самое. Подобные места быстро превращаются в подобие гетто, в герметичную вещь в себе, жители которой чужаков к себе не пускают. И как под копирку сейчас развивается ситуация и на Ремесленной, 5. Жилое здание 1911 года пивоваренной фабрики «Бавария» оказалось зажато мостом через Серный остров, который, как и на Рябовском шоссе, проходит всего в метре от окон дома.

Новый мост подобно эквилибристу изгибается между двумя жилыми домами, от карниза одного остановившись в сантиметрах, а от окон другого – в метре. И чтобы попасть к себе домой, жителям этих домов приходится пройти песок, воду и деревянную трубу… Мы идём по этому пути с экспертом института дизайна и урбанистики Дмитрием Барановым в споре, как эту ситуацию разрешить. Дом не расселили, сносить его не собираются, несмотря на очевидную аварийность, судя по этим маячкам и трещинам. Так может перенести его в сторону?

– Был же опыт в СССР, когда в Москве переносили целые здания с одного места на другое. Почему это здание было не перенести хотя бы на 10 метров в сторону?

Дмитрий Баранов, эксперт института дизайна и урбанистики Университета ИТМО: «Да, действительно, в Москве в 30-е годы практиковалась технология передвижки здания, но это достаточно сложный и длительный процесс по времени. Здание сдвигали около месяца, чтобы не возникло никаких деформаций. Жители продолжали жить в этих зданиях. И он потихоньку, по сантиметру сдвигался».

Но эта технология 30-х годов давно утеряна. Реанимировать её никто не собирается, а ведь это был бы выход и для этого дома на Ремесленной и для многих других зданий Петербурга. Впрочем, в подобных ситуациях оказываются во всем мире. Вот случай, произошедший в Китае. Ло Баоген и его жена отказались покидать свой дом из-за строительства дороги. Какое-то время их дом, как остров в океане стоял посередине трассы, памятником всем подобным историям. Но инфраструктура все же победила жильё.

Павел Никифоров: «Подобная история произошла и вот с этими домами на Приморском проспекте. Ещё в нулевые они стояли первой линией перед Невой, образуя набережную. Потом на этой набережной построили дорогу. В результате эти дома и их жители оказались зажатыми между двух оживлённых трасс, двух проспектов. А ближайший переход вон тот, надземный».

С тем, что этот переход в 200 метрах смириться можно, а вот то, что для многих людей он достаточно крутой и сложный для подъема, превращает все эти дома на Приморском в настоящую замкнутую ЭКО-систему: не выйдешь наружу и не попадёшь внутрь.

Мы продолжим сталкиваться с подобными историями, если хотим развиваться, а не стоять на месте. Но в тоже время мы обязаны эти конфликты минимизировать. Путём переноса зданий или изменением функции места, но мы точно не должны оставлять людей наедине с проносящимися мимо машинами.