«Русский Марк Шагал». Не просто выставка, а масштабное исследование важнейшего периода творчества художника. В Пушкинском музее в Москве представили самую полную экспозицию работ мастера, которые были написаны до эмиграции — с конца 1900-х до начала 20-х годов прошлого столетия. «Радость земного притяжения» — в названии выставки как будто противоречие с той Вселенной Шагала, в которой, вопреки законам физики, его герои отрываются от земли. Но он называл себя реалистом. И кажется в этом нет ошибки. Его знаменитые парящие образы — воплощение внутренней свободы и любви. Из Петербурга в Москву отправилась, пожалуй, одна из самых узнаваемых картин Шагала — «Прогулка». К слову, через год картина уедет в Минск, на выставку одного шедевра! А сейчас она она венчает экспозицию в Москве. Русский музей временно передал Пушкинскому всё собственное собрание полотен художника — его главные живописные работы и редкую графику. Отправимся вслед за шедеврами.

Это была любовь с первого взгляда. Шагал встретил Беллу случайно — в гостях. Бедный художник и дочь зажиточного ювелира. Казалось бы, им не суждено быть вместе. Но они поженились. На картине «Прогулка» зашифрован тайный смысл: у Шагала и синица в руках, и журавль в небе.

«Он говорил, что он сразу узнал ее, и сразу решил, что это будет его жена, потому что он увидел — это мои глаза, это моя душа, и с тех пор Белла стала появляться на его картинах, она всегда ему помогала в его искусстве, до конца ее жизни, и это была не просто любимая женщина, это было воплощение счастья для Шагала», — рассказала главный эксперт Государственного Русского музея по научно-издательской деятельности, куратор выставки «Марк Шагал. Радость земного притяжения» Евгения Петрова.

Она упорхнула – с легкостью птицы. Хотя по весу — не меньше 25 килограммов. И в крепких руках такелажников проплыла по залам, лестницам и переходам.

Фонд музея – как подводная лодка: здесь не открываются окна, нет сквозняков. Температура держится на одном уровне. Перед отправкой на гастроли все картины проходят реставрационный совет. Тут каждая трещинка – на счету.  

«Если вы посмотрите поближе, то вы увидите мелкие трещины – по всей поверхности, так называемый кракелюр. Тёмные трещинки – они бегут везде. Это нормальный процесс старения краски. Если вы не соблюдаете температурно-влажностный режим, то вас вот этот кракелюр начинает вставать немножко дыбом. У вас получаются такие грядочки кракелюра, а это уже опасно», — отметил заместитель генерального директора по учёту, хранению и реставрации музейных ценностей Государственного Русского музея Сергей Серов.

Пакуют картину в специальный материал. Он не дает проникнуть влаге и позволяет трещинкам дышать. Фургон для искусства тоже особый — с микроклиматом, видеонаблюдением. И, конечно, с охраной. Казалось бы, это — дело техники, но влюбленные Шагала топят сердца вокруг.

На выставке в Москве Шагал и Белла снова парят, но уже над публикой. Необычный ход, на который в Пушкинском музее решились ради главного романтика в живописи XX века. Сам Шагал говорил про свое искусство – это «лазурь души, изливающаяся на холст». В аккомпанемент ему на экспозиции порхают скрипки, саксофоны и вуали. Масштабный проект, сразу нескольких музеев – впервые почти за полвека собран весь русский Шагал. На открытии присутствовала министр культуры России.

«Для меня большая радость, что наши уникальные федеральные музеи создают такие проекты вместе. С особым трепетом, с некой ревностью все профессиональное сообщество, да и многие посетители следят за архитектурой, как теперь представлено, какая логика куратора. Как человек, который с детства приходит в Пушкинский музей, представьте себе, в моей жизни у меня не было возможности увидеть такой выставки Шагала. Потому что 38 лет ее не было в таком объеме представлено, поэтому с неким трепетом вернусь потом посмотреть еще раз», – рассказала Ольга Любимова, министр культуры России.

Ключевая роль в создании экспозиции – у Петербурга и Русского музея, который обладает главными работами Шагала и целой коллекцией его графики.

«Снимать с постоянной экспозиции – это музейный подвиг. Потому что в постоянной экспозиции находятся те шедевры, которые принято называть абсолютными. По-другому можно сказать, мировыми шедеврами. Это «Прогулка», это «Красный еврей», это «Зеркало», полное мистических мыслей и значений», – отметила Алла Манилова, директор Государственного Русского музея.

В начале творческого пути критика записала Шагала в безумного мечтателя. Разве можно преодолеть земное притяжение? Вместе с опытными акробатами в цирке на Фонтанке пытаемся сделать невозможное — воссоздать «Прогулку». В роли Шагала – Даниэль Тони, артист из Италии.

«В данным момент – я не влюблен. Я всё еще в поиске настоящей любви. Я ее до сих пор не испытал», — рассказал воздушный гимнаст Даниэль Тони.

А в роли Беллы – гимнастка Алёна Цветкова.

«В нашей реальности всё возможно – так же, как и почувствовать любовь, которая тебя окрыляет. Зависит от человека – кто не теряет надежду, те найдут. И будут парить», — отметила воздушная гимнастка Алёна Цветкова.

Немного фантазии, электролебедка – и происходит волшебство.

В своей автобиографической книге Марк Шагал тоже взывает к небу: «Дорогие мои звезды, вы провожали меня в школу и ждали на улице, пока я пойду обратно. Простите меня, я оставил вас одних на такой страшной вышине!». Разглядывая полотна Шагала и читая его прозу, так и кажется — еще чуть-чуть и действительно оторвешься от земли.

 Карина и Сурен 27 лет вместе – на выставку Шагала пришли в первый же день после открытия. У них  нет сомнений, в чем секрет супружеского счастья.

«В любви, в готовности находить компромиссы и готовности строить свою семью, прожить долгую жизнь вместе, у нас трое детей. Нужно быть легким, и тогда будет жизнь легкая!», — ответили Карина и Сурен Тевосян.

Название выставки «Радость земного притяжения» — это, конечно, и про самого Шагала и его Беллу — и их притяжение. Она покинула его первой, и он год не брал в руки кисти. Русский Шагал — которому посвящена экспозиция — это, очевидно, самый счастливый период его жизни. Витебск, Петербург — города, которые внесли основной вклад в его формирование как художника. И, конечно, Белла, которая заставила его краски петь.