«Новый мир» — так называется музыкальный проект, показанный на днях в Social club. В разные времена с тем же сочетанием слов выступали многие. С тревогой вглядываясь в будущее, но чаще — с пониманием — в прошлое. Я ни в коем случае не иронизирую, потому что речь уже давно не идет о том, чтобы сбрасывать с парохода истории прежних кумиров.
Это роскошь, лучше вывернуть их на новый лад, прозревая все что в голову не пришло прежним наблюдателям. Многие молодые режиссеры поступают так, да и не только молодые. Владислав Наставшев номинировался на «Золотую Маску».
Пошел дальше и вместе с композитором Иваном Лубенниковым решил как мог на гитаре сыграть и спеть: Серебряный век сперва забронзовел, потом — покрылся патиной, но современные электронные аранжировки, винтажный синти-поп обдерут ее с Цветаевой и Блока.
«Я щеточкою ногти полирую, и слушаю старинный полифон. Фальшивит нежно музыка глухая о счастии несбыточных людей у озера, где, вод не колыхая, скользят стада бездушных лебедей». Георгий Иванов из своего Серебряного века, мне кажется, бы так это обобщил. Но продолжит корреспондент телеканала «Санкт-Петербург» Павел Богданов.
Театральные режиссеры часто уходят в актерство, кто-то полностью переключается на кино или постановки опер. Иногда — на литературу. Но режиссер, который стал петь — уникальный пример.
Петербургский рижанин Владислав Наставшев милое домашнее музицирование для родных и близких превратил в большой творческий проект. После хитов 60-х, совершенно другая программа под названием «Новый мир».
Поэты Серебряного века от Бальмонта до Пастернака под соусом электроники 80-х. Для того, чтобы переделать эти стихи в музыкальные композиции понадобилась помощь аранжировщика Ивана Лубенникова. Их познакомила модный театральный перформер Вера Мартынов. Теперь Наставшев и Лубенников даже интервью дают вместе, словно подчеркивая — в этой программе они единое целое.
Набор стихотворений, выбор которых заставит понимающе кивать людей с филологическим образованием. Но сможет ли оценить глубину замысла вся аудитория? Для Наставшева и Лубенникова это неважно.
Напротив, если эти строчки в пространстве модного ночного клуба кто-то услышит впервые, будет еще интереснее. Ведь значит, что они не погружены в контекст. Для них эти метания лирического героя будут звучать как откровение. Но это драма нового времени.
Теперь больше нет смысла рвать рубашку на груди. Ведь пафос сменил сарказм. Так что даже такие драматические тексты нельзя петь наотмашь. А потому Владислав Наставшев проговаривает их с нарочитой отстраненностью, словно все уже случилось и ничего изменить нельзя. Время последних романтиков и настоящих героев прошло.
Воспоминания детства на кончиках пальцев. Когда слышишь это невозможно не вспомнить про подпольные дискотеки, пиратские аудиокассеты на магнитофоне и запрещенные литературные журналы. Время сделало причудливый круг. Мы вернулись туда, откуда бежали. И там нашли свой приют.
Но что дальше? Кажется, ни у кого нет ответа. Может это и есть наш новый мир.
