Склоненные головы, усталые спины, нервные полуобороты. И только редко лица, едва читаемые на полотне. Узнаваемые силуэты картин Петра Дика, замечательного художника, которому выпали тяжелое детство и не очень долгая жизнь. Тут не нужны комментарии — родился в 1939 году на Алтае в семье репрессированных немцев. Умер в возрасте 63 лет, в Германии, накануне персональной выставки. Долго работая в стол, Петр Дик искал себя, свою технику — ей стал рисунок пастелью на наждачных листах или велюровой бумаге. Хрупкие, незащищенные изображения густых плотных цветов — такие, казалось бы, простые. Но точно незабываемые. В этом убедилась корреспондент телеканала «Санкт-Петербург» Дарья Патрина, побывавшая на выставке Петра Дика в музее Эрарта.

«Вычитание случайностей» во имя художественной выразительности и проникновения в сокровенную суть явлений — вот так сам Петр Дик описывал свой творческий метод. Представленные на выставке его поздние работы, созданные в конце 1990-х годов и самом начале 2000-х, как квинтэссенция этого метода. «Друзья», «Двое», «В пути», «С бабушкой» — названия строго соответствуют изображениям. И никаких примет времени. И никаких индивидуальных черт.

В Свердловском художественном училище Петр Дик действительно учился на скульптора. Потом продолжил образование в Москве. А большую часть жизни жил во Владимире. Занимался книжной графикой. Изучал русские средневековые фрески. И в его работах легко читается древняя иконописная традиция.

В середине 1980-х голов Дик пришел и к собственной оригинальной технике. Ее называют «пастель по наждачной бумаге». Хотя бумага не обязательно была наждачной, но все же достаточно блестящей, чтобы усиливать внутреннее сияние изображенных предметов, и достаточно грубой, чтобы плотно вбирать в себя каждый цвет, создавая иллюзию бархатной поверхности. Именно эти цветовые пятна и затягивают зрителя в пространство, тихое и часто трагическое.

Всю жизнь он как будто противостоял основному течению. Лишь1990-е годы принесли ему широкую известность и звание «народного». А его работы попали в крупнейшие музейные коллекции русского искусства. Но поздний Дик все так же меланхоличен. И все чаще, пусть и в разных вариациях в его работах звучит повторяющийся мотив — фигуры в закрытых позах, одинокие и отрешенные, словно застывшие в вечности.