Какие шедевры могут скрываться в обычном петербургском дворе? О секретах, которые хранят детали старинного быта, – в репортаже Антона Цумана.
Краевед Дмитрий Гусаров открывает нам один из секретов, которые знают далеко не все петербуржцы. Этот фонтан в Воронихинском сквере — след той эпохи, когда Петербург был конным, а не автомобильным. Вроде обычная поилка для лошадей. Только за авторством Тома Де Томона – архитектора, подарившего Петербургу один из самых знаменитых открыточных видов, стрелку Васильевского острова. И, по сути, старейший фонтан Петербурга. А другие частички конного Петербурга можно найти, внимательно присмотревшись к углам и аркам домов.
У тех, кто находил во дворе такие ворота, сразу же возникал вопрос – что там, что раньше скрывалось за этими дверями и что скрывается теперь? О том, что было раньше, расспросили краеведа Ольгу Шурыгину. Оказалось, гаражи – для первых петербургских автомобилей. Сегодня эти гаражи арендуют уже под современный транспорт. Или превращают в фешенебельные рестораны, сохраняя весь колорит.
Вдали от туристических маршрутов можно встретить совершенно уникальные шедевры. Порой незаслуженно забытые. Например, произведения известной Мастерской Фроловых. С середины 19 века их мозаика славилась по всей стране.
Непримечательное здание на Большом проспекте Васильевского острова непримечательно только на первый взгляд. Историк искусства Владимир Фролов, потомок знаменитой династии, рассказывает, что в этом дворе был, говоря современным языком, «шоу-рум» – выставка образцов работ легендарной мастерской. Вот только этот адрес знают лишь специалисты-искусствоведы. Хотя мозаика здесь поистине бесценна. Если назначение декоративных элементов можно угадать сразу и безошибочно, то некоторые детали быта старого Петербурга ставят в тупик, как бы предлагая догадаться, для чего раньше они предназначались. Вот как, например, каменная ниша в одном из домов на Синопской набережной. Внимание, вопрос! Для чего она служила?
И такие загадки можно встретить повсеместно. Например, странные металлические конструкции, сохранившиеся у некоторых парадных, оказывается, называются по-французски воздушно – де-крот-туар. Правда, назначение у него вполне земное.
И такие маленькие частички бытовой культуры – прямое отражение Петербурга прошлых веков. Да, они утратили своё прежнее значение. Но так же, как и мы сейчас вглядываемся в детали исторического Петербурга, точно так же петербуржцы 22 века будут задаваться вопросами: а для чего нужны были эти коробки, эти устройства и эти странные провода на фоне петербургского неба?
