После «переезда» следственного изолятора в новый комплекс под Колпино, «Кресты» всё равно остаются режимным объектом: здесь расположены подразделения ФСИН и колония-поселение. А в один из корпусов на один день пустили экскурсантов. Репортаж Антона Цумана.

«Кресты» – тюремный комплекс на Арсенальной набережной стали называть так почти сразу, с момента постройки в 1892 году. Смысл в народе понимали так — один крест заключенный несёт сам, а другим перечёркивает свою жизнь.

Антон Цуман,корреспондент:
«Вот центр одного из крестов — по задумке архитектора он имел не столько символическое, сколько практическое значение. Это была самая прогрессивная схема постройки тюрем на конец 19 века. Она позволяла отсюда, из центра, малыми силами наблюдать за всем, что происходит во всём огромном корпусе».

Даже с «переездом» следственного изолятора в новый комплекс под Колпино «Кресты» всё равно остаются режимным объектом: здесь расположены подразделения Федеральной службы исполнения наказаний и колония-поселение. А в этот корпус только на один день решились пустить экскурсантов. Даже сделали музеем одну из камер.

Наталья Ключарёва уже почти 20 лет работает в структурах ФСИН, по совместительству главный экскурсовод «Крестов». Постоянно подчёркивает — «Кресты» с самого основания были не просто тюрьмой, а тюрьмой «образцовой». Здесь оказался отец писателя Владимира Набокова, в то время депутат 1-й Думы. Будущий глава временного правительства Керенский, будущий председатель Реввоенсовета Лев Троцкий. В общем, «Кресты» считались тюрьмой «политической», своеобразно унаследовав этот статус у «Петропавловской крепости». И уже в 30-е годы они стали печальным символом репрессий.

«Здесь, где стояла я триста часов, И где для меня не открыли засов…». Эти строки «Реквиема» Анны Ахматовой рождались у стен «Крестов», где она каждый день ожидала весточки от арестованного в 1938 году сына — Льва Гумилёва. Позже он станет одним из столпов российской этнографии и востоковедения, но воспоминания о «Крестах» пронесёт через всю жизнь.

Конечно, попадали в «Кресты» и, что называется, отпетые уголовники. Порой непростые. Например, известный налётчик Лёнька Пантелеев, которому впервые в истории «Крестов» удалось оттуда сбежать. Или грабитель Сергей Мадуев по кличке «Червонец», который почти совершил побег при помощи одной из надзирательниц в 1991 году. Что тут же нашло отражение в российском кинематографе.

С распадом СССР, когда рушились старые институты, а новые только-только зарождались «Кресты» стали одним из символов этого времени. По сути, это был город внутри города со своими порядками, законами и способами взаимодействия с окружающим миром.

Как вспоминает журналист Евгений Вышенков, «Кресты» по праву можно считать отражением всей противоречивости девяностых. Когда, например, в тюрьме, которая при строительстве была рассчитана на 1000 заключенных, стали содержать в 4 раза больше.

Теперь 90-е стали для одних поколений — воспоминанием, а для поколения, выросшего в эпоху гаджетов, неведомой, чуть ли не древней эпохой. Что уже говорить о времени Ахматовой или Бродского, который отбывал там свой известный срок за «тунеядство». И эта история когда-то самой большой тюрьмы в Европе ещё не закончена. Да, оно частично изменило свой статус. Но пока конкретных решений по поводу «Крестов» руководство ФСИН озвучивать не спешит.

Впрочем, то как можно использовать, например, освободившийся корпус, могут подсказать многочисленные фильмы и сериалы, съёмки которых проходили в этих стенах. Когда буквально в соседнем помещении от съёмочной группы мог вестись допрос.

То есть «Кресты» настолько тесно переплелись с историей города и страны, что уже окончательно ясно: каким бы образом ни использовались помещения бывшего СИЗО, «Кресты» останутся «Крестами». Одной из самых противоречивых, мрачных, тяжёлых. Но всё же одной из составляющих уникального феномена под названием Петербург.