Почему петербургские депутаты намерены запретить квесты детям? Действительно ли эти игры опасны для здоровья и, возможно, жизни? Разбиралась Евгения Альтфельд.
Для Ульяны Ивановой квест стал ужасом в реальности. Топор в руках актера, который играл роль маньяка, оказался настоящим.
Ульяна,пострадавшая: «Пугали топором, не смогли предусмотреть человеческую реакцию, что человек дернется и ударили топором. Я говорила актеру, что он меня ударил, что было больно, стоп-слово я не знала, остановить я не могла, он думал, что шутка. В итоге, когда коллеги смогли решить загадку, я смотрю – кровь, все дела».
Рану пришлось зашивать и долго лечиться. Компенсацию компания Ульяне не выплатила и до сих пор проводит этот квест. Но, возможно, хотя бы топор заменили на бутафорский? Чтобы это проверить, мы всей съемочной группой пошли на ту же игру. Мы – в хижине маньяка. В пыточном кресле, где Ульяну поранили топором, сидит наш инженер. Актер начинает его пугать и, как видно на этих кадрах, грубо хватает за голову и лицо. Оттолкнуть или уйти нет возможности. И в руках тот же самый, настоящий топор.
Так же актер ведет себя и с остальными. Квест – контактный, то есть актер может трогать игрока. Есть два уровня: легкий и сложный, который предполагает боль! Правда, какой степени — не уточняется.
—Игорь, ты как, видишь свои пыточные инструменты?
— Женя, ты как?
— На меня напал маньяк там, наверху, за лицо трогал, за живот, это очень неприятно. Квест назывался «легкий», я думала, что трогать хотя бы не будут.
Лестницы без перил, по которым нужно быстро бежать, темнота, в которой можно запросто себя покалечить. Безопасность более чем условная, поняли мы после игры.
— Я получил огромное удовольствие, когда всё это закончилось. Страшно мне не было, но было очень неприятно. Укусил он меня прилично за палец. Это было очень неприятно. Теперь, когда мы оказались в безопасности, в нашей машине, первое, что приходит на ум, что же происходит на этом квесте в более сложном режиме? Он может сделать больно, он может ударить, и не понятно, сработает ли у этого человека чувство меры?
Несмотря на то, что мы выбрали более легкий режим, моего коллегу Игоря укусили за палец. Но самое удивительное, что на такой квест пускают детей. От 12 лет. Получается, что на подобный контактный квест могут прийти и дети. И все, что происходит с игроком в темном закрытом помещении, по сути, на совести актера. Его контролирует лишь администратор, но находится он далеко, и всего видеть не может.
У Вячеслава Пудовкина 5-летний опыт проведения квестов с четкой возрастной градацией. Вот самый большой в Петербурге лабиринт с подвижными стенами и разными режимами страха. За стеной – квест для детей, что сразу видно по декорациям и доброму пирату. Дети от 6 лет разгадывают загадки и ищут сокровища. Причем, не одни, а под присмотром аниматора.
Родители могут прийти заранее и осмотреть квест-комнату, а во время игры сидеть перед монитором и наблюдать за процессом, который можно остановить в любой момент. Но для большинства квест-компаний игра — это просто бизнес, в котором доход важнее чувств и даже безопасности.
Игра актера – импровизация, он должен чутко анализировать психологическое состояние игроков, чтобы смелые не разочаровались, а пугливые — не испугались до смерти, объясняет автор театральных проектов Артем Томилов. Его друг полтора года работал актером квестов.
Артём Томилов,концептмейкер театральной компании: «Вот ко мне пришли ВДВ-шники как-то раз, говорит он мне, эти люди бесстрашные, пришли за эмоциями, и предупредили, что мы ничего не боимся. Но он им создал ситуацию. Но были случаи, когда к нему приходили 18-летние девушки, и он с ними по-другому работает, потом что он понимает, кто материал».
За контроль в сфере квестов выступают и многие заядлые игроки. Михаил Пикалов прошел десятки самых страшных игр по всему миру, говорит, что в Петербурге этот жанр только развивается. Поэтому игры, основанные на страхе и физических ощущениях, только предстоит сделать по-настоящему безопасными.
Первые квесты в России, по сути, были еще при Петре, гости императора гуляли по зеленым лабиринтам Летнего сада и решали загадки. Да и советские зарницы, в которые играли все школьники, тот же квест. Спецэффекты и цифровые технологии делают современные игры более реалистичными, лишать детей такого развлечения нельзя, надо лишь сделать их безопасными и следить за соблюдением возрастных цензов. Как, например, на сеансах в кино. К такому выводу пришла Ульяна Иванова. Оправившись от травмы, она снова пошла на квест. Со своим сыном. Но сначала убедилась в том, что никто не будет размахивать топором: ни настоящим, ни бутафорским.
