Конечно, чаще всего слово бывает пропето. Стихотворение становится песней, а вот у русского романа есть большие шансы стать оперой. И чем судьба произведения причудливей, тем шансов больше.
«Доктор Живаго» – роман со сложной историей, в которой были и гонения на автора, и радость признания.
«Я роман Пастернака не читал, но скажу», – одна из формульных фраз во время кампании в советской печати. Сегодня можно сказать про роман, не читая его. Достаточно побывать на премьере оперы Давида Кривицкого в Мариинке.
Роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго» вошел в жизнь композитора Давида Кривицкого в то время, когда закончилась эра так называемого самиздата. И на советского интеллигента обрушился массив художественных текстов, некогда запрещенных официальной цензурой. В 1991 году опера была завершена.
Роман Пастернака имеет эпический охват событий, эпически было задумано и музыкальное полотно, при том, что именно пастернаковского прозаического текста в либретто, написанном самим композитором, не так много.
Лучшие образцы оперной классики учат нас тому, что композитор вносит свое видение мира литературного произведения, а точнее – его слышание. Ради этого оперы и пишутся. Ради этого же, очевидно, и написана опера «Доктор Живаго».
Как и всякое масштабно задуманное музыкально-сценическое произведение с хорами, множеством действующих лиц и огромным составом оркестра, опера Кривицкого должна была столкнуться с трудностями при попытках поставить ее в каком-нибудь театре. Продолжительность произведения без сокращений – четыре часа.
Благодаря мощному творческому ресурсу Мариинского театра оказалось возможным исполнение этого произведения. Пока в концертном варианте. Дойдет ли дело до постановки, неизвестно. Но хорошо уже то, что многих, возможно, это событие подтолкнет к чтению романа, без знания которого восприятие оперы не так легко, как хотелось бы.
