В 1988 году в Ленинграде сняли фильм по повести Булгакова «Собачье сердце». А спустя 30 лет во дворе дома, где жил «киношный» профессор Преображенский, появился неоднозначный памятник. Что с ним не так? И почему Шарик не похож на Шарика? Разбирался Юрий Щербаков.
Юрий Щербаков, корреспондент: «"Я красавец. Быть может, неизвестный собачий принц-инкогнито. Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом. То-то я смотрю у меня на морде белое пятно. Откуда оно, спрашивается? Филипп Филиппович — человек с большим вкусом, не возьмет он первого попавшегося пса-дворнягу».
Вместо того чтобы, как ожидалось, рукоплескать историческому событию, публика неуверенно одаривает участников торжественной церемонии открытия памятника жидкими аплодисментами. Уже скоро становится понятно почему. Шарик не настоящий! Народный артист России парирует.
Владимир Бортко, режиссёр: «Похожи они или не похожи — не важно! Важно то, что это люди, которые решили вспомнить кино, вспомнить людей, которые все это сделали, вспомнить Булгакова прежде всего!»
Потом режиссер добавляет что-то про памятник Долгорукому в Москве, мол, тоже поначалу кричали «Не настоящий!». Приводит в пример не воспринятую в свое время собственную трактовка повести Булгакова… Журналисты отводят в сторону скульптора.
— А можете сказать, почему именно питбуль?
Игорь Сенин, скульптор: «Питбуль? Это тоже такой очень острый момент. Сначала хотели сделать собаку — дворнягу, но решили вот сделать питбуля! Вот так вот все просто!».
«ПРОСТО» — ответ «ПРОСТО» студента факультета скульптуры Академии художеств им. Репина.
Автор идеи Александр Габитов, который и оплатил все работы по увековечиванию героев «Собачьего сердца» в бронзе предлагает пофилософствовать.
Александр Габитов, меценат: «Взяли Шарика — дворнягу такую, из нее сделали человека. Шарикова! А он взял потом и профессора — интеллигенцию — выбил из квартиры, страны…»
Цену подарка заказчик скромно умалчивает. «Внес скромную лепту в благоустройство внутридворовой территории», — улыбаясь, добавляет бизнесмен. Работой доволен.
Александр Габитов, меценат: «Это мог быть пудель, лайка, овчарка…»
— Но именно питбуль. У вас есть собака?
— Нет. Нет собаки на данный момент.
— Была то есть?
— Много лет назад…
— А что за собака была?
— Слушайте, это были 90-е годы далекие…
— Ну какая порода?
— Это был боксер.
Ответ наверняка удивил бы местных жителей, которые в бронзовом Шарике сразу узнали питбуля, часто гулявшего в этом дворе.
Александра Романова, заводчица стаффордширских бультерьеров: «Да, замечательный Шарик, очень даже круглый, очень даже упитанный».
Шарик по кличке Один. Чистокровный стаффордширский бультерьер. Если купировать уши и отлить в бронзе — ну вылитый компаньон профессора Преображенского с Моховой.
— А что было бы, если бы именно такого Шарика скрестили с человеком? Какой бы получился в результате?
— Ну, поскольку, раз это английская порода, мне кажется какой-то такой джентльмен Берримор.
— Немножко чопорный?
— Чопорный, да! Обязательно! И ел бы овсянку по утрам.
— Но это была бы уже совсем другая история?
— Естественно! Это было бы не то «Собачье сердце», которое мы знаем.
Небывалые эксперименты с малыми формами архитектурной среды блистательного Петербурга начались еще в лихие 90-е. Когда на город навесили ярлык «криминальной столицы России».
Памятник Гоголю. Установить его планировали еще 52-м году в Ленинграде, на Манежной площади. Даже поставили закладной камень. Но в 97-м писатель внезапно сменил прописку.
Юрий Щербаков, обозреватель: «Существует одна городская легенда, согласно которой этот памятник Николаю Васильевичу Гоголю установлен еще и в честь криминального авторитета Владимира Кумарина-Барсукова. Уж больно схожи их черты лица. Но самое главное — место, где находится этот постамент — четко напротив Казанского собора. Эдакий неоднозначный намек, я бы даже сказал, наезд "тамбовских" на "казанских"».
На пересечение улицы Белинского и набережной реки Фонтанки причинными местами сверкает обнаженный юноша. Композиция «Новый век» появилась в 2000-м к Чемпионату мира по хоккею, неподалеку от штаба соревнований. Скульптура до сих пор вызывает неоднозначную реакцию.
Юрий Щербаков, обозреватель: «Если это хоккеист, то почему голый? А главное — где клюшка? Может быть это молодой Белинский? Да нет, вряд ли, не похож. Наверное, отношение имеет Фонтанка? Но почему тогда мальчик не писающий? Непонятно!»
Карай — внук того самого киношного Шарика. Тот же глубокий взгляд и, как у деда, виновато повисшее правое ухо. Ну чем не натура для увековечивания прославленного родственника?
Елена Никифорова, дрессировщик: «Ну как-то сложно так сказать что-то. На самом деле, мне кажется, если это памятник все-таки "Собачьему сердцу", то он все таки должен быть ближе к оригиналу. Ну и собака должна быть дворняга хотя бы!»
Впрочем, сытая такими экспериментами публика и это готова съесть. Вот уже пролетарии трут нос на удачу и делают фото на память.
— Я думаю, что те, кто читал «Собачье сердце», они все таки догадались, что это Преображенский и Шарик.
— А не мужик с собакой?
— Ну, собака на Шарика не похожа!
— А мужик на Преображенского?
— Ну на Евстигнеева отдаленно похож. На Преображенского по описанию тоже каким-то образом.
— Это Филипп Филиппович, а это Шарик.
— Это Шарик?
— Да! Ну, он не очень похож на Шарика из кино, конечно
— Доктор, собака, ясно!
— Так собака же… Другая!
— Но они специально сделали, видимо, чтобы не было Евстигнеева еще. Правильно сказала одна: похоже было бы — как на кладбище!
Ох, профессор, как же вы были правы. Разруха не в клозетах, разруха в головах.
