Юрий Зинчук, ведущий: «И еще одно событие этой недели, мимо которого мы никак не могли пройти. День космонавтики. Почти национальный праздник. Почему мы так любим космос? Потому что космос – это прорыв! Это горизонты будущего! Это образец того, как может жить и работать наша страна. А может ли сейчас космос стать нашей национальной идеей? Которая как локомотив потащит за собой науку и промышленность. А почему мы так прекрасно уживаемся с американцами в космосе и не можем это делать на Земле? А когда мы полетим на Марс? А были ли в космосе контакты с внеземными цивилизациями? Эти вопросы мы обсудили с одним из лучших экспертов. Героя России, лётчика-космонавта Андрея Борисенко мы в буквальном смысле еле перехватили на вокзале. Потому что он всё время в разъездах, в делах и проектах. Почти как ракета перемещается из города в город. Мы записали интервью с ним в зале официальных делегаций на Московском вокзале. Но даже казённые интерьеры этого зала не помешали наполнить нашу беседу духом романтики самого интересного ремесла в мире. Быть космонавтом!»

– Расскажите, чем живёт лётчик-космонавт?

Андрей Борисенко, лётчик-космонавт: «Если космонавт находится на подготовке к очередному космическому полёту, то это, безусловно, экзамены, зачёты, тренировки, огромное количество тренировок. Медицинские обследования у нас раз в 3 месяца проводятся, углублённое медицинское исследование – раз в год нас буквально выворачивают наизнанку, наш организм, чтобы убедиться, что всё хорошо».

– Я помню, как-то с вами беседовал, вы сказали, что очень важный элемент в медицинских тестах – это осмотр у стоматолога.

– Стоматологи крайне придирчиво рассматривают все наши зубы. Если, не дай бог, перед полётом есть подозрение, что зуб может заболеть, космонавт лишается этого зуба ещё до полёта.

– При подготовке к полёту диета какая-то? Возможно или невозможно употребление алкоголя?

– Здоровье, физическая подготовка – это условие необходимое.

– Вы бегаете по утрам?

– Нет, вы знаете, я по утрам очень не люблю бегать, не бегаю. Но занятия физкультурой выполняем в полном объёме. А ещё стараемся прихватывать и что-то сверх этого. Есть очень специфический тест, например, ручная велоэргометрия. Это тот же самый велоэргометр, но крутим его руками. Потому что основная физическая нагрузка в космосе выпадает именно на руки.

– Это мы на земле ходим ногами.

– Это мы на земле ходим ногами. И для того, чтобы человек смог бы выполнить все работы, которые нужно выполнить в космосе, мы должны иметь хорошо развитые руки.

– Это сейчас, в 21 веке, когда электроника, всё компьютеризировано. В то время люди буквально в железный шар сели и полетели в космос.

– Конечно, это подвиг. Первый выход в космос – мы тогда вообще очень слабо представляли, как человек может работать в космосе, что его там подстерегает. Был случай, когда экипажу на станции Салют пришлось делать экстренный выход, чтобы станция вообще осталась работоспособной. И один из скафандров был заведомо негерметичный. Не знаю, сколько седых волос прибавилось и у экипажа, и на земле. Более того, экипаж первым предложил делать выход в этом скафандре, не смотря на то, что подвергался очень большому риску.

– Насколько космонавт готов к подвигу, к этой нестандартной ситуации, которая в космосе буквально на каждом шагу?

– Вы знаете, один мой старший товарищ, космонавт, сказал так. Если космонавт перед полётом чувствует, что он идёт на подвиг, он к полёту не готов. Поэтому мы к этому относимся просто как к работе. Профессии бывают разные.

– Вы мечтали стать космонавтом?

– Да, с самого детства. Где-то во втором, третьем классе мне в руки попала книга детского писателя Георгия Садовникова «Продавец приключений». Такая шикарная детская космическая сказка. Так это было захватывающе и интересно, что захотелось попробовать эту жизнь на себе.

– Вы пришли в космос через дворец пионеров, я читал.

– Совершенно верно. Я познакомился с настоящими космонавтами, с Георгием Михайловичем Гречко, который приехал к нам в клуб. У меня осталась одна фотография, где Георгий Михайлович Гречко рассказывает нам о профессии. Я сижу перед ним, буквально открыв рот, замерев и не дыша.

– Вы когда в первый раз оказались в космосе – ваши физические и эмоциональные ощущения. Опишите их.

– Первые мгновения на орбите – то, что называется «щенячий восторг». Во-первых, наконец добрался до «вишенки на торте». И Земля под ногами, и она такая прекрасная, такая красивая, ты наверху и ты ощущаешь себя победителем над всеми обстоятельствами. Чувство эйфории. Но опять-таки специфика нашей профессии – на эйфорию отведено 1, 2, 3 минуты максимум. Потому что надо работать, надо выполнять очередные операции.

– Что-то загадочное в космосе – вы с чем-то встречались? Инопланетяне, НЛО?

– Прячутся. Прячутся от нас изо всех сил.

– Бог там где-то на небе есть? Вы ощущали что-то божественное?

– Может он и есть, но его не видно. И не слышно.

– Вы родились в Ленинграде. И теперь, когда вы пролетали над теперь уже Петербургом, как он – Ленинград – Петербург – видится?

– Красиво. Очень красиво, но, к сожалению, не на каждом витке мы имеем возможность его наблюдать. Плюс на это накладывается любимая наша питерская погода, которая часто скрывает наш город в дымке или облаках.

– Вот, допустим, Илон Маск со своим Falcon. Как вы к этому относитесь? Это попса, коммерция или действительно серьёзный прорыв?

– Это сплав реальных технических проектов, больших достижений и огромного PR. Если мы говорим о реальных достижениях, то да, его фирма сделала грузовой корабль Dragon, который благополучно, успешно снабжает станцию грузами. Если мы говорим о его проекте доставки человека на Марс, то здесь возникает огромное количество вопросов. И самый главный технический вопрос – защита экипажа от излучений в межпланетном пространстве. Он не решен. Это несерьёзный подход.

– В интернете, особенно когда приближается День Космонавтики, появляется огромное количество всяческих фотографий. И одна из них, самая популярная, я не знаю, где она снята, по-моему, на родине у Гагарина. Там бюст Гагарина. И внизу кто-то подписал: Юра, мы всё … растеряли.

– Конечно, очень многое за 90-е годы мы подрастеряли. Но очень много усилий предпринимается в выравнивании этой ситуации. Более того, у нас есть проекты, которые смотрят в будущее. Я считаю, что наш паровоз вперёд летит.

– Но в мировом рейтинге Россия какое место занимает в плане освоения космоса?

– Я бы сказал, что мы остались на своём месте.

– В высшей лиге.

– Да, в высшей лиге. Но у нас есть серьёзные конкуренты, которые нас подпирают. И наши китайские коллеги, в том числе. Встать на месте – это смерть.

– Космос сможет стать для России нашей национальной идеей?

– Я думаю, да. Если мы возьмём наш космодром «Восточный», это настоящий центр кристаллизации и науки, и промышленности, и образования. Это тот локомотив, который позволит вытянуть вперёд нашу национальную экономику.

– По роду вашей профессии вы часто общаетесь с нашими американскими коллегами. В ходе общения, насколько вы поняли, насколько изменились эти отношения?

– У нас были разногласия, именно рабочие. Мы могли очень долго спорить, препираться, совещания устраивать, ругаться. Но это всё исключительно ограничивалось кругом наших технических вопросов. В процессе подготовки мы проводим очень много времени друг с другом. Знакомимся семьями, с детьми, с женами. Очень близкие отношения устанавливаются. В процессе этого мы понимаем, у кого какие есть мозоли. Что лучше не затрагивать, чтобы не затрагивать никому не нужную напряженность. Это просто опасно делать. Экипаж на МКС – это единый организм. Это экипаж подводной лодки. Это разведгруппа в тылу врага. Мы в любой момент должны быть готовы и подставить друг другу плечо. Поэтому мы либо все возвращаемся, либо никто из нас не вернётся.