В Петербурге заканчивается Володинский фестиваль «Пять вечеров», который существует с 2004 года. В его рамках показывают спектакли по произведениям петербургского-ленинградского драматурга Александра Моисеевича Володина, созданные самыми разными театральными коллективами. Порой очень неожиданными.

Например, актерами из китайского города Нанкин. Под руководством Леонида Алимова, которого мы хорошо знаем как замечательного артиста, а в последнее время и интересного режиссера, они осуществили постановку «Пяти вечеров». Были ли преодолены главные трудности — трудности перевода — расскажет Вячеслав Резаков.

Из всей китайской грамоты русское ухо схватывает только привычные имена. Достаточно, чтобы понимать: это Катя говорит, что в 38 можно «за что угодно выйти замуж». Самая популярная пьеса Володина известна пришедшим на фестиваль ценителям дословно, а Леонид Алимов, поставивший ее в Нанкине, обошелся без национальной или сценографической экзотики, которая бы мешала мысленно вкладывать слова в уста персонажей.

Сама по себе наша, времен оттепели история про любовь понятна китайскому зрителю. Старшее поколение в намеках на судьбу главного героя вспоминает годы культурной революции, а молодежь, не без труда уяснив, например, зачем нужны телефонистки, просто внимает грустной и светлой поэтике чувств, вневременной и бытовой как сказка.

О любви есть две сказки – мужская и женская. Женская – о мужчине, который придет спасти от постылых оков и увезти на край света. Мужская – о женщине, которая ждет, пока он гоняется за несбыточным счастьем по свету. Здесь налицо они обе. И оглушенные невероятным герои все никак не могут поверить, что это – уже счастливый конец. Впрочем, в разряд сказочных володинских героев неуклонно уводит сам ход времени. Даже в нашем собственном городе Ленинград ушел за радугу вместе со страной, которой больше нет на карте. И где-то там, в произведениях советских авторов, живут люди, всерьез задающиеся вопросом: можно ли считать двоечника честным человеком? И всерьез беспокоиться о подчиненных: любят ли они тебя? Вот почему повседневность быта и рядовые условия тех лет – это уже сказочная обстановка. И со сцены словно и не было других более модерновых вариантов, звучит «Миленький ты мой», только на китайском.

История Китая, как и нашей страны, знавала эпизоды волшебства, связанные с попытками умных людей создать социально упорядоченное государства. Говорят, Конфуций упорядочил нравы настолько, что мужчины и женщины в нем ходили по разным сторонам улицы. Стало лучше? Просто по-другому. Скажем, «Пять вечеров» в нашем городе принято смотреть, сурово поджав губы. Поругивать все постановки. Современные — за механистичность, утрату прозрачной акварели авторских интонаций, классические — за кривляние, грубые копии с шедевров прежних лет. Возможно, что свежесть восприятия даст просто звучание чужой речи. Вроде все по-новому, оставаясь все по-прежнему. А как говорил сам Конфуций: «Не меняются только мудрецы и идиоты».