Тема сложная. Поэтому удивительно было услышать о новом спектакле по этому произведению, созданном в жанре мюзикла. Дарья Патрина отправилась на премьеру, чтобы подтвердить или опровергнуть наши сомнения.
За театральными судьбами своих произведений Эрик-Эмманюэль Шмитт следит не слишком пристально. Хотя каждая из книг его «Цикла незримого» не раз возникала на театральных подмостках в разных странах по всему миру. Однако впервые французскому романисту предложили увидеть его философскую притчу, написанную 15 лет назад, в формате мюзикла. Предложение столь неожиданное, что Эрик-Эмманюэль Шмитт лично приехал на премьеру.
Эрик-Эмманюэль Шмитт,писатель, драматург: «Мне понравилось предложение сделать по моему роману мюзикл, потому что это происходит здесь, в России. Музыка наполнена эмоциями так же, как и мой роман. А русские актеры всегда играют от сердца, от души».
Это казалось невозможным — разложить на песни и танцевальные номера трагическую историю мальчика, проживающего последние 12 дней своей жизни. Каждый день — как 10 лет. И каждый день — письмо к Богу с описанием пережитого. Сложная конструкция, которая держится на взаимодействии разных миров. И если реальность связана с унылым и страшным пребыванием в больнице, то фантазии — со сказочными персонажами и невероятными событиями.
Вера Свешникова,актриса: «Мы часто видим не ребенка, мы видим болезнь. И начинаем лечить-лечить, и так проходит жизнь. И это жаль. Ребенок, даже больной, остается непосредственным и видит мир ярко».
Роли тяжелобольных детей — Оскара и Пэгги — каждую исполняют двое. Внутри мюзикла — еще один эксперимент. Вместе с поющими артистами на сцену выходят и слабослышащие актеры — Илья Мельников и Виктория Барышникова — звезды московского театра «Недослов». Это они целый год помогали всем остальным артистам мюзикла разучивать вокальные партии на языке жестов. Жестовое пение — эмоциональное, выразительное и по возможности без фальши — настоящее украшение мюзикла.
Виктория Барышникова,актриса: «Слышащие не всегда понимают, что они показывают и совершают ошибки. Но мы должны правильно передавать смысл песни, чтобы глухие поняли, о чем песня. Путать жесты нельзя, иначе будет потерян смысл».
К слову, жестовое пение не читается с балкона. Поэтому зрители — только в партере, ведь и среди них будут слабослышащие.
Взять трагическую историю, взяться за сложные философские вопросы, поднять социальную проблему — и все это в формате одного мюзикла. Казалось, китч — единственное, что может получиться из подобных ингредиентов. А чувство меры — единственное, что от этого может спасти.
