В шорт-лист конкурса вошли 9 проектов из разных стран. Участники предлагают самые разные решения: от комплекса со стеклянным куполом до объемных зданий сложной формы. Подробности в материале Артура Ходырева.

В этой неудобной для работы подсобке хранят экспонаты, которые не показывали людям почти 80 лет. История каждого – история одной ленинградской семьи.

София Орлова, хранитель музейных ценностей предметно бытового фонда: «Семья жила. Мать с двумя детьми. Они на буржуйке грели воду в этом кофейнике. Прислонили к разгоряченной трубе и теперь там дырка – расплавился кофейник».

В запасниках несколько тысяч единиц хранения. Бесценные артефакты из осажденного города. Сохранились личные вещи Ольги Берггольц, вытяжной парашют летчика, Героя Союза, Севастьянова.

– Экспонаты несколько раз в год путешествуют на выставки в европейские страны. В двух залах петербургского музея для них давно нет места.

Письменный архив еще больше, располагается в старой петербургской квартире. Основные экспонаты – блокадные дневники. На хранение музея их восемьдесят единиц.

– Здесь он вкладывал всякие мелочи – билеты в кино, карточки продуктовые вклеивал, вкладывал. И дальше есть такой предмет – шкурка мыши, съеденной в феврале 42 года.

Этот дневник, как и многие другие, обрывается со смертью автора. Кстати, судя по официальным данным, которые распространялись в военное время – тотального голода в Ленинграде не было. В свидетельствах о смерти такой причины, как «истощение» не фигурировало. Неудобные факты, рассказывающие об ужасах блокады, окончательно спрятали в шкафы и подвалы в 49. Началось Ленинградское дело.

Череда политических репрессий прокатилась по городу всего за год. Причина кроется в идеологической популярности Ленинграда. Город – Герой стал вторым центром силы, что не устраивало столицу. Результат репрессий – сотни расстрелянных и осужденных деятелей партии, культуры. Музей блокады был разгромлен.

– С Ленинградом у Иосифа Виссарионовича отношения были не простые. Его здесь не очень чествовали, пока он был Кобой, как вы знаете. Город – родина партии , родина революции. Его надо было подвергнуть, простите за резкость, аборту. Вырезать все, что составляет его подлинную гордость и честь. И тогда понятно, почему ленинградское дело.

Даже в период «оттепели» на второе открытие музея был негласный запрет. Но то, что не удалось сделать в 20 веке, делают в 21-м. В городе архитектурная выставка. Жители выбирают, каким они хотят видеть музей блокады.

Посетителей на выставке проектов нового музея блокады немного. Это данность, с которой приходится мириться. За 9 работ голосуют в основном сами же блокадники, но, принимая решение отдать свой голос за тот или иной проект, руководствуются одним – чтобы музей был интересен молодому поколению.

– Молодежь – она смотрит все время эти компьютеры. Нужно активное действие. И мне кажется, чего не хватает во всех макетах – должна быть создана лестница памяти. По числу дней блокады. Лучшая память – это преодоление.

На выставке представлены проекты российских и иностранных архитекторов. 9 разных взглядов на то, как хранить память. В глаза бросается монументальность московских авторов, прямые ассоциации на тему блокады у иностранцев.5 проектов – работы петербургских студий.

На экране проект Студии 44 Никиты Явейна – известного петербургского архитектора. Проект масштабный, воспроизводит почти буквально квартал блокадного Ленинграда. Авторы открывают нам секрет: все, что мы видим – это истории семей сотрудников студии:

– У меня мать и отец прошли блокаду, бабушка и дедушка умерли от голода блокаду. В основном, мы выбирали не только по профессиональным качествам, но и по этой схеме. Поскольку только так можно проникнуться этим предметом.

Для Сергея Орешкина работа над проектом стала настоящим компромиссом с самим собой. Поклонник классической архитектуры поставил для себя задачу не только создать здание, где будет сохранена память, но не испортить открыточные пейзаж Петербурга:

– В портфолио компании проектов, которые взрывают место, достаточно много. Но это место не требует какого-то взрыва. Здесь взрыв все таки такой, эмоциональный. Должна быть спокойная архитектура. Когда ты видишь, он очень экспрессивный силуэт Смольного, у которого очень сложная линия, сразу думаешь – наша линия должна быть очень спокойная.

Перед всеми участниками конкурса стояла одна трудноразрешимая проблема – интуитивно необходимо понять, насколько сильно делать акцент на архитектуре здания. Музей блокады должен быть именно музеем блокады, а не памятником архитектору:

– У нас немного сбился фокус здесь, в Петербурге. У нас все музеи находятся в исторических зданиях, которые изначально строились не как музеи. Здесь первый в истории случай, когда здание можно построить специально для музея.

Артур Ходырев, корреспондент: «Отсюда хорошо видно место, где построят новый музей. Он так давно нужен. Но наверняка найдутся и те, кто будет неистово критиковать проект. Правда в том, что архитектурный формы будущего музея блокады вторичны – важны смыслы. Их можно понять, только попав внутрь. Люби свой город и держись до конца».