На этой неделе петербургский Совет по сохранению культурного наследия вернулся к обсуждению вопроса реставрации внутренних дворов михайловского дворца Русского музея и частичной перепланировке Михайловского сада. На заседании присутствовал корреспондент «Пульс города» Евгений Соловьёв.

Юрий Зинчук,ведущий:

«На этой неделе петербургский совет по сохранению культурного наследия под председательством вице-губернатора Игоря Албина вернулся к обсуждению вопроса, который только-только мы стали забывать, но по причине которого градозащитники еще несколько месяцев готовы были устраивать баррикады у стен Русского и Этнографического музеев. Речь идёт о реставрации внутренних дворов михайловского дворца Русского музея. И частичной перепланировке одного из самых бесценных архитектурных заповедников Петербурга – Михайловского сада.

Мы всегда очень болезненно воспринимаем подобного рода идеи. Но сейчас эта ситуация получила почти детективный сюжетный поворот. В руки архитекторов попали уникальные чертежи Карло Росси, на которых изображены планы соседнего с Русским – Музея этнографии. И его уже назвали завещанием мастера. Евгений Соловьев увидел, какое послание оставил великий зодчий, по сути, и построивший классический Петербург таким, каким его знает весь мир. И как завещание Росси из 19-го века может изменить Петербург уже в веке 21-м».

Совет по сохранению культурного наследия. Казалось бы, проходное заседание, но вопросы, которые обсуждались в этот раз, способны вновь взбудоражить общественность. Речь шла о реконструкции двух объектов, из-за которых градозащитники два года назад в прямом смысле встали на дыбы. «Русский музей» и Музей этнографии.

Тогда, фактически подпольно. Вроде как скромная доработка внутренних дворов, а по факту – возведение каких-то немыслимых атриумов, больше похожих на торговый центр.

Министр культуры Мединский вынужден был оправдываться, а про проект забыли. Но музей действительно нуждается в реконструкции. Ее новую лайт-версию на этот раз от общественности скрывать не стали. Проект доводил до ума известный архитектор Рафаэль Даянов.

Евгений Соловьев,корреспондент:
– В конце года министр Мединский в интервью нашему телеканалу, когда стали обсуждать этот громкий общественный резонанс вокруг реконструкции Русского музея, сказал: ребята, нет. Ничего не будет. Русский музей оставляем в таком виде как есть и вдруг… Появляется вновь проект, который громко достаточно обсуждают на совете по сохранению культурного наследия.
Рафаэль Даяновархитектор:
– Я напомню, что проект существует уже 10 лет. И то, что нужно приводить в порядок эти дворы, по-моему, это очевидно. А разговоры – они странным образом крутятся вокруг того, чего не будет.

– То есть Минкульт благословил?
– Я думаю, что да, потому что вот, вы видите на картинке, вот все влияния на двор, которые могут быть. Два лифта. Две лифтовые шахты.
– Какая проблема?
– Когда все открыто и прозрачно, никаких. Тем более, это даже не проект, а, скорее, концепция. В отличие от другой истории.

Соседний с Русским – Музей этнографии на том же совете представил проект реконструкции пристройки, которая уродливым аппендиксом приросла к Михайловскому дворцу в 30-е годы прошлого века. Но если привести его в порядок, музей получит дополнительно 2,5 тысячи квадратных метров площадей. Для экспозиции, которая хранит 700 тысяч уникальных экспонатов — это очень неплохо. Но тут совет взорвался. По мнению большинства, эту пристройку не ремонтировать, а сносить надо.

Евгений Соловьев:&nbsp
«На самом деле эта история началась не вчера и даже не неделю, а много лет назад. И совершенно неожиданный оборот история получила, когда в руки известного петербургского архитектора Михаила Мамошина попали рисунки человека, который строил этот город. Проекты Карла Ивановича Росси долгие годы хранились здесь, в фондах Русского музея. И у великого зодчего был свой взгляд на обсуждаемую проблему».

Вот так выглядел Михайловский дворец в проектах Росси. А вот такой вид он приобрел после того, как за него взялся архитектор Свиньин. В таком виде он дошел до наших дней. Что предлагает Мамошин — взять за основу первоначальные проекты и воссоздать фасады дворца со стороны Михайловского парка так, как это видел Карло ди Джованни Росси.

Членов совета идея Мамошина явно вдохновила. Проект красивейший. К тому же музей получит не две, а двадцать тысяч квадратных метров площадей. Зато директор этнографического музея Владимир Грусман заметно погрустнел. С его слов, в деле любого строительства в охранной зоне давно поставлена жирная точка. И поставил ее 73-й федеральный закон.

Автор цитатыдиректор российского этнографического музея:
«Это исключено. Просто исключено. Для изменения этого Закона нужно решение Президента, Премьера и т. д. и т. п. Поэтому единственная дорога для нас, по решению нашего министра это каким-то образом модернизировать здание бывших мастерских михайловского театра для того, чтобы увеличить наши площади».

Михаил Мамошин возражает. Будет политическая воля — будет и решение:

– На сегодняшний день есть много сюжетов уже юридических.
– А прецеденты есть?
– Прецеденты есть. На Васильевском острове сегодня ведется строительство в охранной зоне, и там, поверьте, не воссоздавали Росси, а делали коммерческие объекты.

Такого же мнения в целом решил придерживаться и Совет. Игорь Албин поставил вопрос на голосование.

Игорь Албин:&nbsp
«Я что предлагаю в решении совета внести такой пункт: создать рабочую группу на базе комитета по охране памятников и выйти с предложением по изменению 73-го Федерального Закона. На предмет воссоздания памятников архитектуры, ансамблей на примере Росси».

Справедливости ради стоит сказать, что члены совета не были уж столь единодушными. Среди сомневающихся, например, выдающийся советский и российский искусствовед Михаил Мильчик.

Михаил Мильчик,член совета по сохранению культурного наследия Санкт-Петербурга:
«Я не сторонник имитаций. Я бы построил современное здание, которое по пропорциям, по членениям, по высоте, соответствовало тому, что было сделано Росси».Так или иначе, маховик запущен. Завещание Росси принято к исполнению.