ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:
«Ну, и давайте продолжим тему сохранения нашего исторического наследия. Завершился переезд фондов Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга в новое здание. Одним из последних раритетов, который перевозили в новое здание, стал «Атлас столичного города Санкт-Петербурга, состоящий из 11 частей и 51 квартала», который был составлен в 1798 году. Этот документ включает в себя 155 планов в масштабе 25 саженей в английском дюйме. Уникальнейший документ.

И это событие – хороший повод поговорить о том, какие открытия можно сделать, если изучать старые топографические карты и атласы. Ведь это целое безграничное поприще для исследования.

Итак, наш следующий репортаж – «Тайны забытых карт Петербурга». Давайте чуть внимательнее посмотрим на старинные топографические карты, которые помогают понять, каким наш город был в прошлом. Но самое главное, объясняют, а почему он именно такой, каким мы его видим и знаем сейчас. Антон Цуман продолжит тему».

АНТОН ЦУМАН, корреспондент:
«Карты современные, электронные, благодаря которым мы можем ориентироваться в пространстве современного Петербурга. Но карта – это уникальный инструмент. Благодаря картам различных эпох мы можем увидеть не только тот Петербург, которого уже нет, но еще и Петербург, которого никогда и не было».

Итак, взглянем на один из первых подробных планов Петербурга. 1753 год. И сразу внимательный зритель спросит, а почему мост через Неву всего один? И почему он на таком непривычном месте, напротив Сенатской площади?

Вот он, Исаакиевский мост. Сегодня представление о том, как он выглядел, можно получить, лишь  разглядывая макет из коллекции музея мостов. Единственная относительно постоянная переправа через Неву была наплавной. То есть наводилась плавсредствами – лодками-плашкоутами.

Мост просуществовал до начала 20 века, незначительно меняя своё расположение. Но исчез с карты города буквально с огоньком. Поэтесса Анна Ахматова, которая в тот момент шла по набережной в компании Александра Блока, вспоминала об этом событии так:

«Деревянный Исаакиевский мост, пылая, плывёт кустью Невы. А я с моим спутником с ужасом глядим на это невиданное зрелище. И у этого дня есть дата — 11 июля 1916 года».

И только позже станет известно, что жертв удалось избежать, а причиной пожара стала искра от проходившего рядом угольного пароходика и, говоря современным языком, несоблюдение требований пожарной безопасности.

Да, впоследствии на карте города стало появляться всё больше и больше мостов. Вот один из них – Большой Смоленский уже начинает проявляться и на городских панорамах, и на современной карте.

А вот карта 1948 года. И многие назовут её странной. На ней есть и мост через Серный остров, который, как мы знаем, появился только в 21 веке и называется Мост Бетанкура. А следом ещё один мост на Петровский остров, которого в реальности нет. Всё правильно. Это карта будущего, которое не сбылось.

С краеведом Екатериной Корольковой идём улицами Нового Петербурга. Так предполагалось назвать новый жилой район острова – Голодай, который на современной карте называется островом Декабристов. Это был амбициозный проект конца 20 века, о котором напоминает вот этот дом, который на фоне ленинградской застройки смотрится, как пришелец из другой эпохи. Да что там, он и к моменту постройки на диком берегу устья Малой Невы виделся современникам чужаком.

Из трёх величественных проспектов проложили только один. Из сотен домов в рамках проекта было построено всего пять. Но и сейчас о тех планах напоминает полукруглая форма площади Балтийских юнг. Планах, которым помешало разорение первого инвестора – Герасима Шалита, и происхождение второго – итальянца Риккардо Гуалино.

Так целый проспект стал переулком, а к застройке района по совершенно новому вернулись уже в эпоху Ленинграда. Город меняется, и это отражают карты. Вот, например, одинокий переулок на Петроградской стороне, который на современных выглядит как тупик.

Именно в этом переулке снимали финальные сцены «Операции Ы». А уже в 80-х большую его часть поглотила территория так и не введённой в строй гостиницы «Северная Корона». Так переулок и стал тупиком. Но нередко новая застройка буквально безжалостно стирала старую улично-дорожную сеть с лица Петербурга.

Гурдина улица на плане 1828 года. Самая окраина Петербурга тех лет. Названа она по фамилии одного из работников плотницкой артели, рассказывает младший научный сотрудник Института истории материальной культуры Екатерина Кононович. Она была в составе научной группы, которая этим летом проводила здесь археологические раскопки, в ходе которых была обнаружена и булыжная мостовая, и следы зданий.

И нередко даже существующие улицы города загадывают самые настоящие загадки. Вот пример. Невский район. Улица среди промзоны со странным названием 2-й Луч. А где же тогда «Первый»? И что это вообще были за лучи?

С краеведом Алексеем Лончинским мы находимся в районе современной площади Бехтерева, а если верить этому плану – на окраине «Царского городка», одного из дореволюционных мегапроектов. Название давали по владельцу территории, а жить здесь должны были рабочие расположенных рядом заводов.

А принцип «лучей» подсмотрели у Невского трезубца центра Петербурга. Как Невский, Гороховая и Вознесенский сходились у Адмиралтейства, так и лучи нового района должны были сойтись в одну точку. Но необходимость соединить железные дороги двух берегов Невы буквально зарубила и верхушку этого треугольника, и сам проект.

Но есть немало и обратных примеров, когда железная дорога уступает напору городской застройки. Варшавская улица – длинная, прямая. Потому что именно по ней шли на Варшаву стальные рельсы.

Экскурсовод Музея железных дорог России Артём Новиков рассказывает. Эту часть варшавской ветки разобрали ещё в конце 60-х. За ненадобностью. И в целом, начиная ещё с эпохи Ленинграда, и вокзал, и направление планировали закрыть, а функцию территории, где шли пути, пересмотреть.

В итоге эти пути уже и не найти. На их месте выросли бескрайние кварталы высотных новостроек. Но город, развиваясь и расширяясь, стирал с карты и гораздо более масштабные объекты. Вот один из планов города, где территория за Чёрной речкой отмечена как аэродром. Комендантский аэродром.

Прямо на бывшей взлётной полосе сегодня расположилось здание 66-й гимназии, где уже почти полвека действует Музей истории Комендантского аэродрома, сокращённо ИКАР. Его сотрудники рассказывают, изначально на этой местности вели хозяйство коменданты Петропавловской крепости. Отсюда и название. Затем удобную равнину использовали для конных заездов, но всё окончательно изменилось с появлением нового диковинного феномена – авиации.

Здесь рождалась не только российская, а мировая авиация. Поликарпов, Ильюшин, Сикорский – фамилии, которые вскоре станут именами серий крылатых машин. Здесь же в первой в отечественной истории авиакатастрофе гибнет авиатор Лев Мациевич. И здесь же под впечатлением от этой трагедии создаётся изобретение, изменившее мир авиации навсегда.

В годы блокады именно отсюда взлетали истребители – защитники ленинградского неба. Здесь принимали грузы продовольствия для осаждённого города. Но к середине 60-х военное командование перебазировало авиаполки в район Гатчины, а согласно новому Генеральному плану территория застраивалась жилыми кварталами.

И если всю историю развития Петербурга представить как книгу, то исторические планы и карты – это её страницы, перелистывая которые, мы можем видеть наш город таким, каким он был, есть или мог бы быть. Путешествуя не только в пространстве города, но и во времени. В самом прямом смысле.