Михаил Спичка, ведущий:

Нам порой бывает очень любопытно, что готовят на своих кухнях другие люди. А разве не интересно, что они читают, какие книги берут в библиотеках? К некоторым из этих книг мы присматриваемся чуть внимательнее. За мной, читатель!
«Отец смотрит на запад» — дебютный роман молодой писательницы Екатерины Манойло. Она буквально ворвалась с ним в литературу и заставила говорить о себе как о ярком талантливом авторе, а сама книга стала одной из самых обсуждаемых. Главная героиня – девочка Катя, живущая в бедном посёлке на границе России и Казахстана в многонациональной семье. Автор точно передаёт мрачноватую атмосферу жизни в глубинке, где общество патриархальное, а уклад семейных отношений диктуют национальные традиции и обряды. Название навеяно финальной сценой. Только «запад» здесь – понятие не географическое и не политическое. Сама Екатерина Манойло называет свой роман «лоскутным одеялом из пережитых и выдуманных историй». Он о конфликте отцов и детей, о насилии в семье – ментальном и физическом, о свободе выбора и торжестве добра. Как верно выразился один из литературных критиков, это пронзительная женская история, написанная твёрдым мужским почерком. Екатерина Манойло. «Отец смотрит на запад».
А мы вернёмся на северо-запад. Замечено, что многие петербуржцы, которых привлекает городская архитектура, любят конструктивизм. Его формы, линии, смелые решения иногда нас больше удивляют, чем величественный, строгий, но порой несколько однообразный классицизм, кое-где напоминающий типовую застройку своего времени. Советским конструктивизмом интересуются и западные исследователи. Доцент кафедры истории искусств Иллинойского университета Кристин Ромберг написала целую монографию о жизни и творчестве Алексея Гана. Её Кристин так и назвала — «Конструктивизм Алексея Гана». Тот, кто прочтёт (набравшись терпения) этот объёмный и тщательно структурированный труд, убедится, что конструктивизм — это не только фабрики-кухни, Дворцы культуры, бани и жилые дома. То есть это не только архитектура. Стиль проник во многие сферы искусства. Один из его идеологов и столпов Алексей Ган как раз и проявил себя не в архитектуре. К ней он всегда стремился с точки зрения теории, и с точки зрения практики. Однако книжный киоск, который он спроектировал, вряд ли можно считать богатым наследием. Алексей Ган своей конечной целью ставил создание коммунистического города. Кроме этой утопии он как конструктивист проявил себя в других областях. В первую очередь в журнальных проектах, вплоть до дизайнерской вёрстки, в кинематографе и, как агитатор, в создании массовых праздников. Книга снабжена множеством интересных иллюстраций, правда, увы, не очень чётких, но дополнительное впечатление об упомянутой эпохе они дают. Тираж издания 200 экземпляров. Отсюда вывод: всем, кто увлечён конструктивизмом 20-х годов, прямая дорога в библиотеку.
Допускаю, что на многих домашних полках ещё сохранились книги знаменитого популяризатора науки Якова Исидоровича Перельмана. К примеру, «Занимательная астрономия», «Занимательная математика», «Занимательная физика» и многие другие. Ну кто их не помнит? Ричарда Докинза можно назвать английским Перельманом нашего времени. Название этого тома «Книги украшают жизнь» вполне подошло бы как эпиграф к нашей рубрике. А есть и подзаголовок: «как писать и читать о науке». Много лет знаменитый этолог, эволюционный биолог, непреклонный дарвинист Докинз несёт науку в массы своих читателей. В этой книге собраны сотни его рецензий, эссе, предисловий и послесловий на самые разные темы. Каждую главу предваряет интервью с тем или иным учёным, которые занимаются соответствующими проблемами. «Всё, что происходит, происходит по какой-то причине», — пишет Докинз в преамбуле к одной из статей. — «Лягушата не превращаются в принцев, вода не превращается в вино, а люди не ходят по воде. Вселенной правят простые закономерности, которые мы называем фундаментальными законами физики и которые действуют везде». Бывает, рецензию на то или иное произведение, в данном случае, научный труд, интереснее читать, чем сам оригинал. Скорее всего, это тот самый случай. Ричард Докинз. «Книги украшают жизнь».
И напоследок вкусная цитата. «Да кулебяку сделай на четыре угла. В один угол положи ты мне щёки осетра, да вязигу, в другой запусти гречневой кашицы, да грибочков с лучком, да молок сладких, да мозгов, да ещё чего знаешь там эдакого, какого-нибудь там того». Николай Гоголь. «Мёртвые души. Том 2». Рукописи не горят.
С вами был Михаил Спичка. Читайте со вкусом.