Валерий Леонидович Обухов, профессор Санкт-Петербургского государственного аграрного университета, доктор философских наук, житель блокадного Ленинграда:

Я люблю жить, потому что я блокадник. И мне кажется, блокадники отличаются от других людей огромной повышенной любовью к жизни, любовью к своему городу и любовью к своим родным и друзьям. Именно эта любовь помогла им выжить.
Ленинград – единственный город в мировой истории, который выдержал многолетнюю блокаду и победил. В чём секрет победы Ленинграда? В чём уникальность этой победы? Симбиоз поколения людей, которые верили в идеалы социализма и поколения людей серебряного века – это были святые люди. Святые в полном смысле слова. Святые, потому что они вынесли такие трудности. Вот писал Лихачёв, что они были мучениками. Голод, холод, отсутствие тепла, отсутствие света, бомбы, падающие с неба. Всё это вместе взятое они пережили и сохранили своё достоинство, свою человеческую суть.
Я помню себя с двух с половиной лет. В июне 41-го года мне исполнилось три года. В июне 41-го года начать война. Я все 900 дней прожил в своём городе родном. И я помню очень много эпизодов. Правильно писала Вера Кетлинская, что когда физические силы таяли, духовные силы возрастали. Ленинградцы и в блокаду остались культурной столицей. Никогда в истории нашего города люди не были такими заботливыми, такими внимательными, такими сердечными друг к другу, как во время блокады. Очень сильные духом. Очень крепкие люди, которые умели радоваться жизни. Ленинградцы шутили, ленинградцы радовались.
Я сам выступал в пьесе «Три поросёнка». Ну, за данную серию, я не помню, был я Нуф-Нуфом или Наф-Нафом. Но я помню самое главное, что мы все трое, у нас были музыкальные инструменты, треугольники. Это такая изогнутая трубочка в виде треугольника. И такая же палочка. Мы били по этому треугольнику, подскакивали и пели «Нам не страшен серый волк».
Какая была музыка во время блокады? Это музыка — баллада, это музыка — исповедь. Это музыка очень лирическая какая-то, напевная история, очень глубоко душевная. Такой музыки не было ни до, ни после войны. Эта музыка поднимала, она помогала людям выжить.
Вы знаете, говорят, ну, словами Достоевского, что красота спасёт мир. Я не знаю, я не уверен, что она спасёт мир, красота. Но то, что красота сыграла огромную спасительную роль во время блокады Ленинграда, это я могу поклясться. Это я твёрдо знаю, это я помню по себе.