Эхо  трагических событий в «Крокус Сити холле». Что изменилось после 22 марта в жизни мигрантов? И почему у нас нет другого пути, кроме одного — быть вместе? Репортаж Полины Ганичевой.

ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:

«На этой неделе стали известны новые подробности о ходе расследования теракта в «Крокус Сити холле». По сообщениям Следственного комитета РФ появились новые фигуранты в этом деле. Задержанные члены банды раскрыли имя своего куратора: Сайфулло. Так, 19-летний Мухаммадсобир Файзов, который после задержания общался только через переводчика, на этот раз заговорил на ломаном русском: цитата  «Сайфулло сказал, что там вас будут ждать на границе Украины ребята, которые помогут нам перейти границу и доехать в Киев».

Также на этой неделе Министр иностранных дел Республики Таджикистан Сироджиддин Мухриддин заявил о том, что Таджикистан ожидает, что наказание за теракт в подмосковном концертном зале «Крокус Сити Холл» понесут и организаторы, и исполнители, и пособники, и заказчики преступления. При этом добавил, что надеется на беспристрастное и справедливое расследование этого дела.

И министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил, что все делегации, которые участвовали в заседании Совета глав МИД  стран — членов Содружества Независимых Государств, подтвердили солидарность с Россией и ее народом в связи с терактом в концертном зале «Крокус Сити Холл».

Это заявление тоже было сделано на этой неделе. И теперь давайте послушаем заявление главного муфтия Санкт-Петербурга Равиль Пончаева. Он его сделал в интервью нашей программе во время праздника Ураза-Байрам, который мусульмане отмечали в эту среду. Давайте послушаем эти очень важные слова».

РАВИЛЬ ПАНЧЕЕВ, председатель духовного управления мусульман Санкт-Петербурга и Северо-Запада:

«Терроризм и экстремизм — он без лица и нации. Мы когда говорим о богобоязненности, то есть человек боится совершать ошибки. Он боится совершать грехи. То есть в этом отношении, мы говорим, экстремист или террорист — к религии они никакого отношения не имеют. Мы сами даём возможность заблуждаться людям или мы наоборот даём почву — мы же раскалываем своё общество. Зачем? Во все тяжкие времена мы всегда объединены. Тяжкие времена когда наступали — мы всегда объединены. Независимо от того, к какой конфессии или нации относимся. Мы едины. Это единство дает импульс, чтобы мы двигались вперед».

ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:

«И давайте теперь изучим эту тему, но с другой стороны. Посмотрим на неё глазами мигрантов. Для справки, каждый десятый работник на стройках или предприятиях Петербурга — это трудовой мигрант. Это официальные данные. И мы не можем друг без друга. Эта связь неразрывна. И по экономическим, и по социальным, и по демографическим причинам. Главное — найти эту гармоничную межнациональную форму нашего общежития. Ведь со времён основания нашего города Петербург представлял собой огромный многонациональный и многоконфессиональный ковчег. И в принципе таким и остался сейчас. И вот, после трагических событий в «Крокус Сити холле» этот вопрос обрёл особую актуальность.

Итак. Что изменилось после 22 марта  в жизни мигрантов? И почему у нас нет другого пути, кроме одного — быть вместе?  Полина Ганичева  расскажет об этом подробнее».

ПОЛИНА ГАНИЧЕВА, корреспондент:

«Седьмой час утра. Движение у станции метро «Горьковская» перекрыто. Эта часть Петроградской стороны на несколько часов останавливается. Замирает. У мусульман Ураза-Байрам. И вот в одном кадре сразу несколько постулатов основного закона страны. Многонациональность и  многоконфессиональность».

В этот день верующие как бы отчитываются за прошедший месяц поста. Те, кто в Петербурге недавно, после службы едут к миграционному центру — отчитываться за очередной рабочий месяц. В очереди — фасадчик из Таджикистана. Паспорт на улице с недавних пор достаёт осторожно. С 22-го марта говорить о национальности стало сложнее.

За прошлый год через Санкт-Петербург в Россию въехали 385 тысяч иностранных граждан только из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Мигранты давно стали важной частью нашей экономики. Это факт. Но как в пределах одного мегаполиса объединить сразу несколько стран и добиться взаимной выгоды?

Двор из многоэтажек на проспекте Королёва. В спальных районах кто свой, а кто чужой издревле решает отдельный совещательный орган.

Мы приехали к дворнику. Ещё не увиделись, но уже узнали, что за человек и где живёт.

Знакомьтесь. Аскар и Гульсана (для бабушек — просто Гуля). Узбеки из Таджикистана. Он — дворник, она (здесь же) уборщица. Если спросите, чем отличаются их обязанности, — никто не ответит. У них нет «своей» работы — только общая. Семейная.

Супруга помогает соседкам красить волосы, супруг угощает всех пловом. И так эта семья полюбилась местным жителям, что в прошлую зиму на расчистку снега они вышли всем двором, праздники тоже начали отмечать вместе. И даже до родного Таджикистана уже дошла эта история о лучшем дворнике России. Аскар вырастил и выучил в России детей, уже стал дедушкой. Теперь помогает приезжающим землякам.

Текущая повестка ещё раз доказывает: лучшая миграция — «договорная», запланированная. Когда работник и работодатель (здесь, в России) решают всё еще до переезда. Пока один ищет на месте жильё, другой готовится к жизни в новой стране.

Настольная игра с апокалиптичным названием «Адаптация». Основано на реальных историях мигрантов. Такие отправляют в ресурсные центры за границей. Это как раз то, с чего нужно начинать знакомство с Россией. Что делать, если работодатель просит оставить у себя документы, как получить медицинскую помощь, что такое Масленица — вот несколько игровых вопросов и заданий.

Строительство, ЖКХ, транспорт, сфера услуг. И нет, только граждан России на все вакансии мегаполиса не хватит — объясняют в профильном комитете.

Сегодня у мигранта, получившего патент на работу в Петербурге, есть всего 2 месяца, чтобы устроиться на работу. Иначе документ аннулируют. Но трудоустройство — это пусть один из самых важных, но не единственный этап адаптации.

Школа №106 Приморского района Петербурга. Урок физкультуры у инофонов. Это дети-носители не только другого языка, но и другой картины мира. Проще говоря, и форма, и содержание у них отличаются. В 22-м году две школы объединили в одну. В итоге в некоторых новых классах инофонов оказалось больше половины. Срочно адаптироваться пришлось и детям, и взрослым.

Найти компромисс между школьной формой и хиджабом, отпускать детей в дни религиозных праздников — общий, не русский — человеческий язык удалось найти.

Сначала несколько доставок, потом на участок — убирать улицу. У Эссинале одна из самых высоких зарплат в бригаде. Потому что на любой экстренный вызов он всегда отвечает согласием. В родном Кыргызстане копить на что-то невозможно — денег хватает только на жизнь. А у него трое детей. Пару лет назад перевёз всю семью в Петербург.

Пока папа переживает, что придется говорить на камеру — историю семьи рассказывает сын Бексат. В сад он ходил у себя дома, а учиться пошел в русскую школу.

У этой истории может не быть сказочного финала: «и жили они в Петербурге долго и счастливо, и их дети, и внуки». Да, часть мигрантов возвращаются на родину. Часть навсегда оседают в России. И это нормально. Как иногда мы сами не приживаемся в одном районе, городе или климате. Но здесь и сейчас, в мегаполисе, мы нужны друг другу. И вопрос адаптации иностранных граждан в Петербурге — это в первую очередь вопрос к нам — петербуржцам.