ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:

«Но начинаем мы, конечно же, с самой обсуждаемой новости этих дней.  Причем самая обсуждаемая не только в России. Но и во всём мире. Впервые за много лет первое лицо Российской Федерации — Президент Владимир Путин — даёт расширенное интервью американскому журналисту.

Речь идёт об интервью, которое у нашего президента взял Такер Карлсон в Кремле. Вот, отбрасывая даже суть этого разговора, анализируя лишь сам факт этой встречи, можно сказать, событие беспрецедентное. Российский Президент и американский журналист общаются несколько часов, обсуждают самые актуальные темы современного мироустройства. В каком мире мы живём? Как нам из этого «мира» в выбираться? И, самое главное, как мы в нём оказались? Как пришли в это состояние?

Напомню, что последний раз такое  случалось в далёком 2017-м году. Здесь, у нас на берегах Невы. В рамках Петербургского международного экономического форума. Тогда главным модератором на панельной дискуссии была американская журналистка Меган Келли. Ведущая компании NBC. Весёлый был тогда разговор. Но чтобы понять, насколько наш мир изменился за это время, можно привести такой пример. Тогда, в 2017 году, американцев интересовала только одна тема — как русские хакеры могли повлиять на исход выборов президента США. Вот проблема была. По тем временам считалась глобальной.  Абстрактные хакеры из России. И то, что тогда воспринималось как серьёзная политическая проблема в отношениях между нашими странами, сейчас кажется настолько мизерной и незначительной по сравнению с той пропастью, которая сейчас выросла между Россией и США. Несоизмеримо больше по масштабам и возможным последствиям.

И, сравнивая эти две реальности, понимаешь, насколько быстро изменился этот мир. К сожалению, не в сторону добра, света и гармонии в отношениях между Западом и нашей страной. Но, повторю ещё раз сам факт, — американский журналист берёт интервью у российского президента — это уже многое значит. Интервью длилось 2 часа 7 минут. И степень глубины этого разговора можно оценить по, например, последним секундам беседы Карлсона и Владимира Путина, когда в конце так и просится — «занавес».

И это интервью теперь разбирают по цитатам. Анализируют каждое слово. Что сказал Путин? Что именно он хотел, чтобы было услышано в его словах? Это сложно, потому что оно адресовано не только российской аудитории, а, в первую очередь, западному миру. Как это воспримут там, в Америке? В Европе? Очень сложная задача — соединить эти смыслы в одном интервью. Насколько это получилось? Давайте послушаем наших уважаемых экспертов на эту тему. Причём не только российских. Но и американских. Очень интересная аналитика получилась.

И надо отметить, что с точки зрения медиа масштабирования это интервью было выстроено не просто хорошо — гениально. Всё по законам высочайшего уровня PR. Когда сначала была тайна, потом редкие вбросы, подогревающие интерес, потом ожидание, обратный отсчёт — такое грандиозное политическое шоу в мировом масштабе. Просто в учебники по PR должна войти эта история.

И сравнить этот уровень мастерства можно только с тем, как на самой заре Перестройки в 1985 и 1986 году у нас в Ленинграде организовывали первые телемосты с Соединёнными Штатами. Они назывались «Ленинград — Сиэтл» и «Ленинград — Бостон». Выходили они отсюда, с Чапыгина, 6, из соседней с нами студии. Через стену там творилась в буквальном смысле история. Тогда ведущие Познер и Донахью буквально взорвали всё информационное пространство. Это была буквально информационная революция во времена Железного занавеса.

Интервью Путина и Карлсона, конечно, по форме совсем другой жанр. Но суть очень похожа.  Когда дальнейший анализ мировой политики будет делиться на то, что было до, и то, что будет после. Давайте перенесёмся на несколько секунд в ту эпоху, чтобы сравнить два знаковых события с высоты современной  эпохи».