Как не попасть в страшную статистику пациентов с онкологическими заболеваниями? И что делать, если ваш диагноз — рак? Репортаж Полины Ганичевой.
ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:
«На этой неделе, 4 февраля, во всё мире отмечали День борьбы против рака. Онкологические заболевания — проблема, которая сейчас для человечества обретает особую остроту и злободневность. А как эту проблему решают в Петербурге? Абсолютно единодушное мнение всех специалистов: Петербург сейчас стал крупнейшим медицинским центром, где в буквальном смысле проходит передовая этой борьбы против рака в нашей стране. В рамках реализации федеральной программ в нашем городе открыты три центра амбулаторной онкологической помощи. И сейчас в нашем городе действует сеть из 18-ти районных Центров амбулаторной онкологической помощи. То есть логистика, которая позволяет сократить время между фактом обнаружения онкологического заболевания и моментом, когда ему можно будет начать оказывать необходимую медицинскую помощь, сокращена до минимума. И сейчас уже на 90 и более процентов мы излечиваем рак. Но при одном условии. Если болезнь обнаруживают на ранних стадиях. А что ещё делает город, чтобы решить эту проблему? Давайте спросим об этому у главы Комитета по здравоохранению Дмитрия Лисовца».
ДМИТРИЙ ЛИСОВЕЦ, председатель Комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга:
«Главный акцент, как и при любом заболевании, — постараться выявить это заболевание на ранней стадии. Собственно, те показатели, которые мы фиксируем в динамике за последние годы, говорят о том, что мы идем верным путем, число пациентов на 1 – 2 стадии, которую мы выявляем за год, оно увеличилось и превысило целевые значения, которые ставил для нас Минздрав, и, собственно, мы сами. Это находит свое отражение в уменьшении одногодичной летальности. На мой взгляд, это уменьшение можно характеризовать как значимое. В том случае, если заболевание выявлено уже не на ранней стадии, то здесь у нас достаточно ресурсов. Я, прежде всего, говорю о лекарственной терапии, наиболее часто употребляемый способ лечения, но также при необходимости проведения оперативной лучевой терапии, сейчас в городе есть все ресурсы».
ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:
«И давайте продолжим эту тему. И пойдём туда, в онкологические центры, больницы, поликлиники. Туда, где в буквальном смысле этого слова и проходит передовая борьбы против рака. Туда, где спасают жизни людей. Туда, где это спасение жизни не является каким-то сверхъестественным чудом — это просто часть повседневной, но такой важной, жизненно важной работы наших петербургских врачей.
И главный секрет этой борьбы очень простой — лекарство против рака находится у нас. В руках каждого из нас. И называется оно — профилактическое обследование. Нужно просто его пройти. И чем раньше мы это сделаем, тем больше шансов будет у нас победить эту страшную болезнь. Полина Ганичева расскажет подробнее».
Самый большой стадион в Петербурге. В объективе оператора одновременно половина арены. Почти 30 000 человек. На этих кадрах — статистика. Не в отчётах, а в жизни. Столько же новых злокачественных образований диагностировали у пациентов петербургские врачи. Только за один прошлый год.
Отделение диагностики городского онкодиспансера. Здесь рак можно увидеть и измерить. Пожилая женщина. Опухоль яичника. По линейке получается 4 сантиметра. После одного цикла химии уже почти 2. А эта еле заметная серая точка — метастаз в печени — показывает Борис Макаренко. Диагност. То есть глаза хирурга и химиотерапевта.
БОРИС МАКАРЕНКО, заведующий отделением лучевой диагностики городского онкодиспансера:
«Когда даже единичный метастаз — это сразу переводит опухоль в четвёртую стадию. Метастазы говорят о том, что процесс распространённый, и, соответственно, процент выживаемости гораздо ниже».
Каждому больному лечение подбирают на консилиуме, где минимум три специалиста: три метода борьбы с онкологией — хирургия, лучевая и химиотерапия. Среди них нет главного. Если сложную опухоль в районе гортани решат оперировать, то удалять придётся и саму гортань, и челюсть. Ни говорить, ни самостоятельно есть, пациент уже не сможет. А точная лучевая терапия в этом случае может справиться с опухолью почти без следов.
Это линейный ускоритель. Фотонами с точностью до миллиметра бьёт по опухоли, почти не задевая остальные (здоровые) ткани вокруг. Чтобы снизить погрешность, пациента надёжно фиксируют.
— Почему мы боремся так за каждый миллиметр?
ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВА, главный специалист по лучевой терапии городского онкодиспансера:
«Возьмём рак предстательной железы. Обычный отступ — 1,5 сантиметра. В объём облучения неизбежно попадает прямая кишка и мочевой пузырь. На этом аппарате этого не происходит».
Онкологи работают не просто с патологией, которая есть здесь и сейчас. Чтобы побороть рак, нужно буквально понять его. Что он сделает в этом конкретном уникальном организме. Для этого используют сложные молекулярно-генетические исследования. Как это помогает понять опухоль, объясняет Рашида Орлова.
— Почему вообще здоровые клетки превращаются в опухолевые?
РАШИДА ОРЛОВА, главный специалист по клинической онкологии городского онкодиспансера:
«Потому что должна быть мутация. Эта мутация может быть наследственная, а может быть спорадическая, которая возникла в течение жизни».
И сразу вспоминает: «Была такая пациентка». Опухоль печени и почек. Привезли на носилках в отёках, на осмотр перед отправкой в хоспис. А вот и она. Да, это красивая молодая женщина. Мама троих детей. Спустя 3 года раз в пару недель приходит на капельницу. В хоспис Екатерину онкологи диспансера не отпустили. Та самая молекулярно-генетическая диагностика показала: наследственная мутация. Редкий синдром. Так врачи поняли, чего именно эта опухоль «хочет» и как с ней можно «договориться».
ЕКАТЕРИНА, житель Санкт-Петербурга:
«Я себя чувствую здоровым человеком. В последний раз, когда я пришла, и меня спросили, какие у вас жалобы: «Знаете, мне стыдно сказать, но единственная жалоба на сегодняшний день — это насморк». О таких вещах странно говорить, когда у тебя онкология».
Почти 4 года в Петербурге действует региональная программа по борьбе с онкологическими заболеваниями. За это время число опухолей, диагностированных на ранней стадии выросло. Когда проект только разрабатывали, за отправную точку взяли данные 2017 года. Всё как положено: заболеваемость, выявляемость, прирост. И ещё одна важная строка статистики, на которую не всегда обращаешь внимание.
На каждую сотню смертей от ЗНО приходится примерно по 20 человек, которые при этом не состояли на учёте. То есть не обследовались и не лечились. Вдумайтесь! Это каждая пятая смерть от онкологии в Петербурге. При этом половине из них диагноз был поставлен уже после смерти. То есть это больные даже не знали, что они больны.
По-настоящему, что значат эти цифры, понимаешь в операционной онкодиспансера. Пациенток привозят одну за другой. На вид каждая не старше 45 лет. Рак молочной железы — одно из самых распространённых сегодня заболеваний. Обнаружить его (в том числе и самой женщине), а потом вылечить на ранней стадии — обычная практика. Более того, его даже можно предупредить.
ЭЛЬДАР ТОПУЗОВ, главный врач городского онкодиспансера, заведующий кафедрой госпитальной хирургии СЗГМУ им. И. И. Мечникова:
«У рака молочной железы есть особенности. Это генетические особенности. Поэтому мы всем женщинам молодым определяем так называемую BRCA-мутацию, что в народе называют «геном Анджелины Джоли». То есть когда делаются профилактические операции. Или если рак одной молочной железы, но есть эта мутация, то мы можем сделать операцию и на второй».
На первом месте по распространённости в петербургском диспансере — рак лёгкого. Затем рак кожи, а у женщин – молочной железы. И у них, и у мужчин часто встречаются и опухоли толстой кишки.
Чтобы выиграть у болезни время и поставить правильный диагноз, в Петербурге действует трехступенчатая система маршрутизации пациентов. Участковый терапевт, если у больного есть жалобы, или на диспансеризации возникли подозрения, отправляет пациента в центр амбулаторной онкологической помощи (в районе). Там его обследуют и уже точно скажут: онкология ли это. Если да, следующий этап — лечение в специализированном учреждении. Например, в онкодиспансере.
Сегодня на сложный вопрос «Лечится ли рак?», врачи отвечают утвердительно. Но самое главное — его вовремя, как можно скорее, диагностировать. Следующий вопрос: «Как себя может спасти пациент?». Простой ответ: для начала нужно регулярно проходить диспансеризацию.
— Вот мы прошли диспансеризацию успешно. В чём мы тогда можем быть уверены?
ВЕРА СЕРГЕЕВА, заведующая терапевтическим отделением поликлиники №32:
«Осматривая кожные покровы, слизистые, мы исключаем онкологические заболевания кожи и слизистых. Выполняя маммографию, мы исключаем заболевания онкологические молочных желёз у женщин. ФГДС пациента в 45-летнем возрасте — мы можем исключить онкологические заболевания пищевода, желудка».
С медицинского на бытовой за эти несколько съёмочных дней нам перевели ещё один, возможно самый главный парадокс: минимум раз в год отвезти машину на ТО – найти время и деньги – в 21 веке это обязанность. Тогда почему не проверить себя? Бесплатно и за пару часов? Самый важный механизм с пробегом во всю жизнь.
ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:
«И в продолжение этой темы очень хорошая новость. В эту субботу, 4 февраля, в Государственном Кремлёвском Дворце состоится 7-я Торжественная церемония вручения ежегодной Всероссийской премии «Будем жить!» за выдающийся вклад в борьбу против рака и неоценимую помощь пациентам с онкологическими заболеваниями. В числе лауреатов — Санкт-Петербургский городской клинический онкологический диспансер, который представлен в двух номинациях: «Лучшее учреждение» и «Лучшее отделение». Ура! Молодцы петербургские врачи! Поздравляем от всей души! И желаем вам успехов в вашей такой важной и сложной работе, итогом которой является здоровье тысяч и тысяч людей».
