Чудо, которое совершили петербургские врачи. Как спасают жизнь детей на операционном столе? И почему то, что сейчас делают наши врачи, кажется фантастикой? Репортаж Наталии Бандуриной.

ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:

«В Педиатрическом университете успешно провели внутриутробную лапароскопическую операцию у плода на 24-й неделе. Операция на пациенте весом, внимание, всего лишь 560 граммов. Фантастика. Петербургские врачи приняли решение об операции с целью улучшить неврологическое развитие и качество жизни ребенка. Околоплодные воды матери заменили на углекислый газ, это позволило хирургам провести сложнейшую эту операцию. А потом заполнили утробу специальным многокомпонентным раствором. В мире такие операции на пальцах одной руки можно пересчитать. А в России такой опыт вообще впервые. Итак, чудо, которое совершили петербургские врачи. Как спасают жизнь детей на операционном столе? И почему то, что сейчас делают наши специалисты, кажется буквально фантастикой? Наталья Бандурина продолжит тему».

Взять на руки, убаюкать, даже спеть колыбельную — этого не преподают в Педиатрическом университете, так просто поступают настоящие детские врачи. Научить любить детей невозможно.

Роману Ти 38 лет. Скромный, улыбчивый, простой в общении — на самом деле, таких специалистов, как он, на весь Петербург едва ли наберется человек 10. Хирург, который оперирует самых маленьких, только что родившихся детей. А недавно он вместе с коллегами перинатального центра педиатрического университета провел первую в России внутриутробную лапароскопическую операцию. Эти кадры — уже история. Операция длилась 10 часов, все это время неонатологи, реаниматологи и хирурги неотрывно следили за тем, что происходит на мониторе. Их пациентка весит чуть больше 500 граммов, она еще не родилась, но уже нуждалась в экстренной помощи. Сложная патология на языке медиков — спина бифида, или расщепление позвоночника, это когда спиной мозг выпирает, образуя грыжу.

Без надрезов, всего два прокола, через которые ввели инструменты, чтобы устранить дефект хирурги часть околоплодных вод заменяют на углекислый газ, специальной мембраной закрыли спинномозговой канал и ушили кожу. В будущем у ребенка останется едва заметный шов.

Нет таких слов, чтобы передать эмоции от увиденного в детской реанимации. За целыми сплетениями трубок разной длины и диаметра порой не видно самого пациента. Некоторые из них еще долго не увидят родителей. Врач, детский хирург, кардиолог будут для них и мамой и папой.

Он спасает детей с самыми сложными врожденными пороками сердца, которым другие специалисты не давали и шанса. Недавно восьмимесячной девочке в прямом смысле слова он восстановил сердце. Андрей Леонидович по-деловому, четко описывает проделанную работу, но когда разговор заходит о его отношении к пациентам, хирург с почти 40-летним стажем, огромный двухметровый мужчина, эмоций сдержать не может. Не верьте — не все медики циники. Прооперированная девочка с мамой сейчас дома, в Ставропольском крае. Растет как обычный ребенок, потом обязательно узнает, кто после мамы подарил ей шанс на жизнь.

Полуторагодовалая Тася просит у мамы игрушки, а еще совсем недавно ребенок не мог произнести и звука. Кости черепа стали срастаться быстрее обычного, это спровоцировало изменения в развитии и челюсти и гортани. Ребенок не мог даже дышать самостоятельно только с помощью специальной трубки. Но врачи сотворили чудо.

Ожоговое отделение первой детской. Лучшее в стране. Ничего не может быть страшнее ежедневных страданий ребенка, а значит, с точки зрения обывателя, работать здесь сможет не каждый. Врачи другого мнения.

Леве всего 9 месяцев, но он уже мужественно переносит все перевязки. В дальнейшем предстоит операция по пересадке кожи. Ошпарился, вывернул на себя чайник с кипятком, сидел на коленях у бабушки, пока та пила горячий чай. Истории как под копирку почти все по одному сценарию, но из года в год дети с разной степенью ожогов попадают сюда. Илье 5 лет, впервые с ожогом 35 процентов тела его привезли сюда, когда ему было меньше года. Мальчик растет, натягиваются, рубцы, значит, ему нужны постоянные операции по пересадке кожи. У мальчика их было уже 5.

Со многими своим пациентами Марина Анатольевна общается по сей день, говорит, у нее много детей и внуков, 45 лет в профессии, и сотни спасенных жизней.

Есть что-то необъяснимое в этих людях. Даже от простого общения с ними становится как-то спокойно и хорошо. Они особенные, говорят, дети — это существа с другой планеты, тогда и врачи, которые их лечат, тоже однозначно настоящие пришельцы с добрыми глазами и золотыми руками. И, возможно, именно в эту минуту где-то они спасают еще одну маленькую жизнь.