Юрий Зинчук, ведущий: «Ну, к футболу мы ещё вернёмся. Чуть позже. А пока давайте посмотрим, что ещё происходило на этой неделе. Одно из главных политических событий – это визит в Россию делегации американских сенаторов. Петербург стал первым городом, который посетили представители Сената США. Кстати, для справки. Хоть мы сейчас и не самые лучшие времена переживаем в наших отношениях, но, например, внешнеторговый оборот между Петербургом и США составляет около 2 млрд. долларов в год. Примерно одна четвёртая всего годового бюджета города. Естественно, по мнению многих экспертов, нельзя назвать этот визит приметой оттепели. Например, на закрытой части встречи сенаторов с губернатором, по моей информации, опять американцы твердили как заведённые – "аннексия Крыма", "российское влияние на выборы в США", "Донбасс", ну и далее по списку. Скучно даже перечислять. В одном сенаторы сошлись абсолютно полностью с губернатором Полтавченко. Они заявили, после экскурсии по Петергофу, похода в Мариинский театр и прогулки по рекам и каналам о том, что Петербург – один из красивейших городов мира. Полтавченко поправил — "самый красивый"».

Георгий Полтавченко, губернатор Санкт-Петербурга: «К сожалению, наше сотрудничество потеряло былую динамику, что обусловлено известными политическими событиями, в том числе, санкциями. Тем не менее, наши отношения не просто существуют, но и развиваются. В Петербурге работает целый ряд американских компаний. Насколько мне известно, они не планируют сворачивать свою деятельность».

Ричард Шелби, руководитель Комитета американского Сената по ассигнованиям: «Нам очень важно иметь хорошие отношения с Россией. И, разумеется, президент Трамп думает так же. Я думаю, что мы всегда будем конкурентами, потому что мы 2 большие страны, но нам не обязательно быть противниками».

Лидия Виэльба, журналист: «Приезд сенаторов что-то означает?»

Евгений Сатановский, политолог: «Не знаю. Это означает многое для внутриамериканской политики. То есть с налёта нас взять не удалось. Сейчас будут смотреть, можно ли нас надурить».

– Это предваряет встречу Трампа и Путина?

– Да откуда ж я знаю? Может они сами по себе приезжают.

– Сначала в Вене собирались. Теперь в Хельсинки. Будет вообще?

– Какая разница, где мы собираемся? Вена напоминает про Аустерлиц. Хельсинки про Линию Маннергейма. Нейтральные страны Финляндия, Австрия. Всегда были и остаются ими. Поговорим. Чем кончится – не знаю. Может, ничем.

– Можно ли говорить о потеплении сейчас?

– Говорить можно о чём угодно. Вам не кажется, что говорить надо постфактум? Говорить о потеплении можно будет после отмены всех санкций. Собственность возвращается в ведение дипломатического ведомства, США прекращают хулиганить, ведут себя кооперативно, по-партнёрски. Может ли это быть? Нет. Ну, нет! Потому что не было отродясь такого, чтобы Штаты или кто угодно себя так вёл. Особенно Штаты. Когда у них наступает очередная гражданская война, война во Вьетнаме, чего-нибудь такого масштаба, тогда они начинают внятно реагировать на ситуацию. А потом опять перестают.

– Роль Петербурга в экономике страны. Может ли он стать инновационным центром?

– Это был в своё время мощнейший промышленный центр, уж извините. Это был в своё время мощнейший научный центр. Город потрясающий, фантасмагорический город. Да, иногда со всей той питерской достоевщиной, которая мрачная, ужасная. А с другой стороны, центр империи, город-музей невероятной красоты. Надо для себя обустраивать своё будущее своими руками, ни на кого не надо надеяться, надо пахать – и всё будет нормально. И в этом плане, чего мы выгрызем и чего мы пропашем, в том числе и в Питере, зависит только от тех людей, которые тут живут.

– Сейчас прошел совет акционеров «Газпрома» в Петербурге. Это хорошо для города?

– А давайте, пусть питерцы скажут, хорошо это для города или плохо. Воровали на этом переезде столько, что ещё один Петербург можно построить. И ещё один «Газпром». Будет ли это хорошо для Питера, не уверен. Потому что я человек скептический, и я люблю цыплят считать по осени. Для того, чтобы сказать, что от этого есть какой-то толк, кроме того, что начальство приказало и эти через колено выполнили… Не знаю.

– Сейчас очень много идёт разговоров в СМИ на тему того, что Россия в корне поменяет отношение к себе со стороны иностранцев.

– С точки зрения тех, кто здесь был и всё это видел, да, поменяется. Совершенно нормальные внятные люди видят совершенно нормальную, внятную страну. А с точки зрения СМИ, международной элиты – нет, конечно. А почему оно должно поменяться?

Нас правильно боятся. Правильно Путина боятся. Страна, которую купить нельзя, надуть трудно, продавить, заставить что-то сделать – совершенно невозможно. Совершенно мерзкая страна, с совершенно безобразным президентом, который вежливо, от чего все особенно в бешенство приходят, объясняет, что то, чего от нас все хотят, сделано не будет, а будет то, чего надо.

– Вы болельщик? У вас есть фавориты в турнире, вы следите за игрой?

– Нет. Я не слежу за этой всей чухнёй. Я после тех матчей, в которых играет РФ, с удовольствием узнаю счёт. Если счёт хорош, я в большом позитиве. Если как с Уругваем, меня это несколько расстраивает. Безусловно, неожиданно, что мы вышли в плей-офф. Никто этого не ожидал, потому что это слепо-глухонемые безумно богатые помеси беременных мух с черепахами, не давали никакого ощущения, что они вообще на что бы то ни было способны. Чемпионат непредсказуем. Корейцы вынесли немцев. Происходит что-то невероятное. Может, мы станем чемпионами мира. Опять, те 5 минут, которые нужны, чтобы этому порадоваться, я порадуюсь. Мне интересна стратегия. А стратегия означает, что у вас развился спорт со страшной силой, что молодняк и дети по самые уши заняты в кружках и секциях. В любых.

– Тренер у нас, по крайней мере, не Гус и не Спалетти, а Станислав Черчесов. Может это и будет неким шагом  к тому, чтобы воспитывать спортсменов, развивать школы, делать ставки на футбол?

– Я будущее не предсказываю. Сэр Уинстон Черчилль говаривал, что предсказывать надо прошлое. Очень полезно для репутации предсказующего.