Всего два актера, черный кабинет сцены и несколько светильников. С таким внешним аскетизмом режиссер Александр Баргман решил пьесу Матея Вишнека с чрезвычайно пышным названием «История медведей панда, рассказанная саксофонистом, у которого есть подружка во Франкфурте».
Как можно догадаться по заглавию, Матей Вишнек питает нежные чувства к литературному наследию абсурдистов, критики даже называют его вторым Ионеско. Хотя коктейль Вишнека более сложный, на него повлиял и французский сюрреализм, и испанский магический реализм, не обошлось, конечно, и без Кафки. Хотя завязка в «Истории медведей панда» как в тривиальной романтической комедии – главный герой после вечеринки просыпается в постели с незнакомкой. А вот развитие непредсказуемое. Для Александра Баргмана это уже не первое обращение к творчеству Вишнека.
Александр Баргман,художественный руководитель «Такого театра»: «Он абсолютно в меня попадает. Все, что бы он ни написал, о чем бы он ни думал, как бы он ни воплощал на бумаге, это абсолютно схоже с моим каким-то ходом мысли про жизнь, про любовь, про людей, про театр, про абсурдность жизни, про поэтичность ее. Это абсолютно находит во мне серьезный сиюсекундный отклик. А зачем еще ставить спектакли? Только тогда, когда это попадает».
