В Государственной Думе в первом чтении одобрен закон, который по масштабам последствий уже сравнивают с печально знаменитой антиалкогольной кампанией эпохи Горбачёва. На этот раз речь идёт о закрытии баров, кафе, закусочных, площадь которых меньше 20 квадратных метров, и которые расположены или прилегают к жилым домам. Чем это может обернуться, разбиралась Наталья Бандурина.
Наталья Бандурина,корреспондент: «Лично мне, чтобы купить вина, к примеру, для начала нужно выйти из дома, всего 16 этажей и 7 минут отделяют меня от цели, всё, я на месте можно идти покупать».
Почти в каждом доме моего огромного микрорайона, простите за оксюморон есть магазин или кафе-бар, а есть магазин-бар, это когда после 22:00 вино продают, с одним условием – бутылку открывают при тебе.
Очень быстро такого рода заведениям дали названия «наливайки». Новое слово в истории культуры пития. Заняли место знаменитых петербургских рюмочных.
За несколько лет своего существования «капельницы», как еще их называют, обзавелись своими собственными традициями, например, открываться в жилых домах. Это неизменно вызывает гнев соседей поневоле, и радость жаждущих опрокинуть рюмку. Последние, к слову, сдают позиции. Бороться с такими заведениями решили в Госдуме. Согласно принятому в первом чтении законопроекту, под запрет могут попасть пивные, кафе, бары и рюмочные в жилых домах с залом обслуживания до 20 метров.
Эти дамы могут бесконечно говорить о своем бедственном положении. Зеленый змий и его адепты уже три года держат в заложниках весь дом на Малом проспекте В.О.
Но если мечты этих людей сбудутся и наливайки закроют? Куда пойдут завсегдатае этих заведений? Как говорится, для объективной картины необходима точка зрения оппонентов. Идем туда, где собираются «не трезвомыслящие». За импровизированной барной стойкой уже не протолкнуться. Но съемки приходится остановить – запрещает руководство. Тут же я получаю грамотную юридическую помощь и оценку своих профессиональных качеств.
— Вы плохой корреспондент, вы по закону имеете полное право здесь снимать!
Это я к чему – контингент свои права знает. И с законом «на ты». А поэтому дает компетентную оценку ситуации. Константин, он пришел культурно отдохнуть, говорит, наливайки убирать нельзя.
Вообще, тема алкогольной зависимости близка Петербургу как никакая другая. Это почти альтер-эго города. И трагедия отдельно взятого человека. Вот как, например, сцена на картине Маковского «Не пущу». Сюжет до боли знакомый для русского человека – женщина встает на пути у своего мужа в рюмочную.
Сейчас так уже никто не стоит, редкая картина. Но это не значит, что в семьях смирились с пьянством, просто женщина стала более независимой, а лозунг «не пущу» теперь, скорее, относится к тем, кто живет на первых этажах, в домах, в которых наливают.
Наталья Бандурина,корреспондент: «В первые годы жизни Петербург, скорее, мужской, чем женский. Это и понятно – строители инженеры пили не то чтобы с первых дней основания города, а скорее во время. А это первый вытрезвитель. А что, очень удобно, сажаешь за решетку провинившихся, а ледяные волны Фонтанки быстро выбивают весь хмель».
Застенки Прачечного моста – суровое испытание. В Ленинграде запойных везут в психиатрические больницы на полный пансион. В 1960-м, Ленинградская киностудия научно-популярных фильмов снимает страшное кино со всеми доступными на то время спецэфектами о вреде алкоголя.
Но поистине страшные истории разворачивались не в кино, а наяву в эпоху – Горбаческого сухого закона. Тогда массово вырубались виноградники по всей стране. Уже в мае 85-го года водку практически не купить, она становится чем-то вроде валюты, а таксисты и гардеробщики в пивных барах – уважаемые люди, у них можно достать.
Дмитрий Шагин,художник: «В гардеробе продавался портвейн, брали пиво и все туда вливали. Помню, пришли моряки и взяли 60 кружек».
Дмитрий Шагин – знаменитый Митек – был частым гостем подобных заведений. Одно такое называлось «Гавань», на Васильевском острове. В стекляшку стояли очереди с самого утра. Чего только здесь не было.
Дмитрий Шагин,художник: «Приходит человек, просит булочку макнуть. Берет, опускает. И стакана нет. И убегает».
Художник давно завязал с алкоголем, а на месте злачного места сейчас магазин промтоваров. Еще одна легендарная рюмочная на Стремянной закрылась два года назад, теперь здесь торгуют телефонами.
Дмитрий Шагин,художник: «Я никому не советую пережить то, что было тогда, этот ажиотаж, что для людей казалось, что это какая-то такая ценность. Главной ценностью тогда было достать алкоголь. Цель жизни какая-то».
Одним словом, эпоха жестокого запрета на употребление алкоголя имела обратную силу. И хотя по всем отчетам советских чиновников с пьянством было покончено, все было с точностью наоборот. А поэтому сегодня, однозначно ответить, запрещать или нет распивочные, очень сложно.
Михаил Окладников,директор по маркетингу пивоварни: «Мое отношение как гражданина – зачем мы что-то хотим запретить, не разобравшись в ситуации? Всегда найдутся люди, которые найдут где выпить дешевого алкоголя».
Михаил Окладников работает на пивоварне, где готовят элитные сорта пива. Основная философия – не напиться, а почувствовать вкус. И выбор этот всегда остается за человеком. Не за надзорными органами, или законом. Как говорят врачи, искать нужно причину, а не бороться с последствиями. Как сказал мой новый приятель Константин из круглосуточного магазина-бара, если закроют – придется уходить в подворотню. У нашей страны богатый опыт антиалкогольных кампаний. Итог был всегда одинаковый: если запрещают, пьют еще больше.
