Почему миражи в Петербурге можно так же часто наблюдать, как дожди или туманы? И где кончается реальность и начинается мифология? Репортаж Натальи Бандуриной.
Наталья Бандурина,корреспондент: «Петербург – город, возведенный на мечтах и на костях, такого несочетаемого сочетания нет больше нигде в мире. Искусственно созданный, специально построенный, Петербург – город-фантасмагория. Он как настоящий иллюзионист конструирует миражи».
Самая главная особенность миражей – неожиданно появляться и тут же исчезать. Игра со зрителем в таких декорациях, как Петербург, может и вдохновить, и с ума свести одновременно. Но совершенно точно одно – это красиво.
Вот он, первый мистификатор. И как бы сейчас сказали, мастер дополненной реальности. Обманом зрения, оптической иллюзией казалось все, что он сумел сделать. Больше 300 лет прошло, а Петр I продолжает удивлять. Кажется, ну уже все изучено, и сам Медный Всадник, и его постамент. Как вдруг выясняется, что происхождение «Гром-камня», на самом деле, неизвестно.
Надежда Ефремова,старший научный сотрудник музея городской скульптуры, хранитель городских памятников: «Мы провели спектральный анализ и поняли, что этот камень не имеет аналогов ни Ленинградской области, ни в Финляндии. Его привезли оттуда, только непонятно, каким образом он там оказался, потому что это не природная скала, а он так удачно лег на плато, когда катился с ледником и задержался в районе Лахты. Находили в камне полудрагоценные камни, из которых потом делали пуговицы».
Получается, самый дорогой Петербургу гранит – уникальное и неизученное явление. Но по-другому, видимо, и быть не могло. Это же Петр I. Который, к слову, не «забронзовел», когда сильный ветер, всадник и его конь чуть раскачиваются. Правда, этот мираж без специальной оптики не разглядеть.
Художник Алексей Андреев живет сразу в двух городах: одновременно в Петербурге обычном и Петербурге выдуманном. Город сам ему открывает свое зазеркалье, а дальше – дело техники, разместить образ на холсте. Любимый объект – крейсер «Аврора».
Алексей Андреев,художник: «Все, что я делаю, это очень личное, интимное. Это продукт нашего взаимоотношения с городом. Самый для меня вопрос, который ставит меня в тупик, а что же это такое? Я не могу этого сказать, для меня то, для вас – другое. Не могу сказать словами, выражаю картинами».
Дома-трансформеры с окраин и самолеты в Пулково оживают, если навести на них телефон. Но и без специального приложения иногда кажется, что оказался внутри какой-то такой картины. И тут множество переменных: время года, погода – от этого зависит, в какой параллельной реальности ты окажешься. Судя по всему, сегодня у Петербурга очень плохое настроение.
Играть в прятки с городом очень любит самый северный небоскреб в мире. Парадокс заключается в том, что Лахта-Центр виден из любой точки Петербурга, и также в момент башня может пропасть с радаров, будто она улетела в космос.
В ее гардеробе сотни невесомых нарядов, когда ей надоедает внимание, она просто накидывает капюшон – и все.
Дмитрий прославился в соцсетях, за то, что застал башню во время ее «переодевания». Облака разделили конструкцию пополам и получилось, что верхняя часть парила в небе отдельно от нижней.
Периодически на старте стадион на Крестовском. Из-за разницы температур и под особым углом зрения кажется, что работают сопла, которые выдают реактивную струю. На Финском заливе то и дело дублируются объекты береговой линии. А есть миражи рукотворные, просто разглядеть их сложно.
Наталья Бандурина,корреспондент: «С виду – типовая советская застройка, такие школы строили в начале 30-х. Классический конструктивизм. С высоты здание имеет явные очертания самолета. Который затерялся среди городского ландшафта».
Есть предположение, что здание построили в честь флагманского на то время проекта – самолета-крепости К7. С мощными крыльями и семью двигателями. И действительно, если включить воображение, то можно услышать, шум винтов.
Причудливой формы здание администрации Московского района с высоты похоже на ключ. Еще один – на связке, отпирающий замок к тайнам и загадкам города. А может, показалось? Так и есть, не стоит верить ничему увиденному в Петербурге. Потому что он сам – мираж.
