Что происходило в Ленинграде в августе 1991 года — в репортаже Александра Лисицына.
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «Утром 19 августа 1991 года ленинградцы, как обычно, включили телевизор и увидели там балет «Лебединое озеро». По всем каналам. Для того поколения эта мелодия, что официальное информационное сообщение – в стране что-то случилось. Случился, как известно, путч. И «лебединое озеро» стало «лебединой песней» Советского Союза».
Депутат Ленсовета Юрий Вдовин вспоминает, что поехал в Мариинский дворец рано утром. Чрезвычайная сессия парламента. Слово берет представитель ГКЧП, вице-адмирал Виктор Храмцов. К нему подбегает депутат Виталий Скойбеда. Через секунду высокопоставленный военный потеряет ровно половину званий и станет понятно, что Ленинград будет отстаивать свою свободу с кулаками. Если понадобится.
— А как это вообще выглядело, это был некий зал?
— Да, зал малого совета.
— Стоит этот генерал…
ЮРИЙ ВДОВИН,депутат Ленинградского городского совета народных депутатов (1990-1993): «Да, он вышел, встал рядом с трибуной, где кафедра, и стал нам что-то объяснять. А Скойбеда и говорит, а кто ты такой? Хвать его – и оторвал один погон, даже дал по морде. Ты, говорит, самозванец, вон отсюда! Ну, мы все, конечно, зааплодировали».
Мариинский дворец в те дни – крепость демократов. На его защиту к полудню собираются тысячи горожан. По слухам, со стороны Пскова идут танки, ленинградцы строят баррикады.
Один из защитников Мариинского дворца – нынешний депутат Госдумы Виталий Милонов. В августе 91 года ему 17 лет, будущий парламентарий только-только закончил школу.
ВИТАЛИЙ МИЛОНОВ,депутат государственной думы, защитник Мариинского дворца (1991): «Мы с моим другом Санычем здесь встретились. Саныч сказал, слушай, если дело пойдет к коммунистическим временам, снова будет дефицит. И мы решили поесть как в последний раз. Съели 8 порций пельменей на Сенной площади, на всякий случай, вдруг будет голод. И вот уже после такого были готовы отстаивать свободную Россию до конца».
Мэр Ленинграда Анатолий Собчак утром 19 августа еще в Москве. В Ленинграде – после полудня. Из аэропорта – сразу к Виктору Самсонову, командующему ленинградским военным округом. Собчак берет с генерала слово, что без письменного приказа войска в город не войдут. И только потом мэр едет в Мариинский дворец.
Жена Анатолия Собчака, Людмила Нарусова, в это время на отдыхе в Абхазии. Звонить в Ленинград, признается, бежала прямо в купальнике. Дозвонилась.
ЛЮДМИЛА НАРУСОВА,член Совета Федерации РФ, вдова Анатолия Собчака: «Там же много трубок, моя лежит, а из другой или по громкой связи: «Мэру Собчаку, сообщаем, танковая дивизия прошла Гатчину». И я все это слышу. Собчак берет трубку, таким деланным, он был плохой актер, голосом говорит: «Да все нормально, как у тебя дела, как ты там плаваешь, не заплывай за буйки, как там Ксюша?». И я понимаю, что он врет, но что я ему могу сказать?»
На кадрах хроники Анатолий Собчак и правда – настоящий образец мужества. Хотя в первый день путча никто не знал, чем всё закончится. Мэра уговаривают не выступать перед ленинградцами из окна Мариинского дворца — по соображениям безопасности – или хотя бы надеть бронежилет. Тот отказывается и от первого и от второго.
Дальше мэр Ленинграда едет на улицу Чапыгина. Легендарные кадры. Анатолий Собчак и его помощник Владимир Путин решительно, иногда переходя на бег, заходят в телецентр, ни на кого не обращая внимания.
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «Анатолий Собчак в прямом эфире выступает с обращением к ленинградцам. А ведь не только к ленинградцам, а ко всей стране, к миллионам граждан, на всех остальных телеканалах информационная блокада еще продолжается. А здесь – свобода слова в вечернем прайм-тайме».
Тот эфир – мужественной поступок не только Анатолия Собчака. Руководитель ленинградского телевидения Борис Петров рисковал не меньше первого мэра Ленинграда. Хотя и сказал спустя годы, что путчистам не хватило воли и смелости.
БОРИС ПЕТРОВ,председатель Ленинградского телерадиокомитета (1990-1991): «Всё производило впечатление какой-то сумбурности, несерьезности. Перевороты и захваты власти так не делаются, понимаете».
На Дворцовой Площади на второй день путча – грандиозный митинг. 100 тысяч горожан – столько людей перед Эрмитажем не собиралось ни до, ни после.
Ночь с 20 на 21 августа – пик противостояния. Поступает разная информация, непонятно где дислокация военной техники. Из Москвы приходит «молния» – есть жертвы, трое защитников Белого Дома. Но защитники Мариинского дворца танки так и не увидят. Генерал Самсонов без официального приказа не решится на этот отчаянный шаг.
ЛЕВ ЛУРЬЕ,писатель, историк: «Те, кто были на стороне путча, ничего под собой не имели. За ними формально были силовые структуры, которые им не подчинились, а никакой общественности не было. Очень напоминало февральскую революцию, когда все, кто давал присягу Николаю II, разбежались».
Судьба страны решилась в Москве и Ленинграде. После поражения путчистов стране нужны были символы нового исторического пути. И это был тот самый случай, когда наш город стал первым в вечном споре двух столиц.
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «СССР уже нет, России еще нет. В конце августа 1991 года мы живем в новый стране со старыми государственными атрибутами. И только в Ленинграде, буквально через день после поражения путчистов, над Мариинским дворцом поднимается этот исторический трехцветный триколор. А еще через две недели это будет уже не Ленинград, а Санкт-Петербург».
Сегодня у каждого участника тех событий свой взгляд на августовский путч. Даже у тех, кто тогда был по одну сторону баррикад.
ВИТАЛИЙ МИЛОНОВ,депутат государственной думы, защитник Мариинского дворца (1991): «Это был выстрел в Советский Союз. Он нужен был тем, кто стал хозяевами новой России: Ельцину, его команде, его консультантам и, конечно же, американцам».
ЛЮДМИЛА НАРУСОВА,член Совета Федерации РФ, вдова Анатолия Собчака: «Рассказывать нам сказки, что путч разрушил Союз – это исторически недостоверно! Для меня очень важно, что именно сами люди этого не захотели!»
ЮРИЙ ВДОВИН,депутат Ленинградского городского совета народных депутатов (1990-1993): «Эту свободу нам дали. А когда тебе что-то дают, это не ценится, а когда ты завоюешь, это дороже. Эту свободу мы сейчас так легко и отпустили».
ЛЕВ ЛУРЬЕ,писатель, историк: «Я считаю, что это была четвертая русская революция. К счастью, очень мирная, просто образцовая революция».
Августовский путч 30 лет назад перевернул историю нашей страны. Кто прав, кто виноват – как обычно рассудит история. Но после августа 91 года мы совершенно точно стали жить в другой – новой России. Какая это Россия? На этот вопрос и сегодня каждый отвечает по-своему.
