Мечта, трагедия, возрождение и забвение Ленинградской Мадонны – в репортаже Александра Лисицына.
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «Блокадный репродуктор на Невском проспекте – памятник не только подвигу ленинградцев, но и голосу этого подвига, голосу Ольги Берггольц. Чуть дальше, по Малой Садовой, еще одно знаковое для поэта место — Дом Радио. Именно там она в эфире читала свои стихи, именно оттуда она обращалась к жителям осажденного города».
Детство Ольги Берггольц прошло на окраине Петербурга, в районе Невской Заставы. В гражданскую войну отец увозит маленькую Олю и ее младшую сестру Марию в Углич, семья будущей поэтессы целых два года живет в бывших монастырских кельях.
В Петроград семья возвращается в разгар НЭПа. Ольга очарована новой советской жизнью и даже пишет в 14 лет в стенгазету стихотворение на смерть Ленина. Дальше будет студенчество – романы и влюбленности. Первый муж Ольги Берггольц – Борис Корнилов, настоящая звезда пролетарской поэзии. Его стихи звучат в советских фильмах.
У молодой пары рождается дочь – Ира. Но Борис, как и многие поэты тех лет, часто срывается: гуляет и пьет. Через полтора года Ольга Берггольц с ним разведется. Второй муж, Николай Молчанов – «честный, порядочный, настоящий комсомолец» – станет настоящей любовью поэтессы, которую она пронесет через всю жизнь. Скоро Ольга родит и вторую дочь, от Николая, Майю.
Дальше будут только трагедии и испытания. В 34 году от обезвоживания умирает младшая дочь Майя, ей не исполнилось и года. Еще через два года не станет старшей дочери Ирочки – осложнение ангины. Николай Молчанов возвращается из армии с тяжелой формой эпилепсии, на учениях рядом с ним разорвалась граната.
В 37-м году сначала арестуют, а потом расстреляют, первого мужа Берггольц – Бориса Корнилова. Ольга и сама проходит свидетелем по делу Леопольда Авербаха, главы пролетарских писателей. Поэтессу считают его любовницей. Берггольц травят, выгоняют из заводской газеты, исключают из партии, а потом и вовсе – сажают в черный воронок.
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «Ольга Берггольц была арестована в декабре 38 года и доставлена сюда, в «шпалерку», так в народе называли тюрьму НКВД на улице Шпалерной. В застенках она проведет полгода и, похоже, именно здесь научится без фальши, хирургически точно писать о самом страшном, что только может произойти в жизни человека».
Чувствую и обоняю – напишет Берггольц в своем дневнике после освобождения – этот тяжкий запах корридора, сырости, рыбы, лука, эти красные матрасы, желтый свет лампочек и стук шагов по лестнице.
Еще до ареста у Ольги Берггольц всё не получается родить третьего ребенка. В НКВД она попадает снова беременной. Когда начнутся роды, солдаты повезут ее в тюремную больницу – по снегу, в обычных санках.
ЛЮДМИЛА ШАХТ,режиссер цикла документальных фильмов об Ольге Берггольц: «Ну, вот как она сама говорит: выбило… То ли был выкидыш, когда переволакивали её из одного места в другое, а там холод… И какой-то солдатик увидел это, извините, кровавое дело и сказал, смотрите, как русская баба рожает… Вот так было: в крови, в грязи. Били, не били – не знаю, но случился выкидыш».
Ольгу Берггольц выпустят из тюрьмы в короткую оттепель 39 года. Через 2 года начнется война, и Союз Писателей направит поэтессу на работу в радиокомитет, из городских громкоговорителей впервые зазвучит голос блокадного Ленинграда.
АЛЕКСАНДР ЛИСИЦЫН,корреспондент: «В первый год Блокады Ольга Берргольц со своим вторым мужем Николаем Молчановым живет здесь, на улице Рубинштейна, в доме-комунне – его еще называют «слезой социализма» – в квартире номер 30».
Она вспоминала, как, возвращаясь домой, встретила тут Николая, прислонившегося к стене парадной. Он только что вернулся с укрепления оборонительных рубежей в Луге и сил подняться наверх попросту не было.
Четыре этажа измученная и голодная Ольга Берггольц на себе тащит мужа в квартиру – и откуда только силы взялись? – потом раздевает, моет и укладывает спать. Николай Молчанов будет ранен в 42 году во время дежурства на крыше. Война заберет у поэтессы еще одного любимого человека, причем, снова самым старшным способом – Николай умрет в психиатрической больнице, беспамятстве, никого вокруг не узнавая, буквально у нее на руках.
В память о муже Ольга Берггольц начинает писать свой «Февральский дневник». Именно там прозвучат слова поэтессы, дающие ей право говорить от лица жителей осажденного города – «я тоже ленинградская вдова». Голос Берггольц будет звучать из городских репродукторов почти все 872 дня Блокады.
Коллеги по радиокомитету стали видеть, что Берггольц сама на краю, опухла, отекла от голода, и им удалось отправить ее в Москву, где она пробыла месяц и немножко пришла в себя. И она могла остаться в Москве, но она вернулась, и это был поступок.
Тамаре Новиковой сейчас 91 год, она старейший работник Дома Радио. Пришла работать в конце Блокады, в 41-м году, 14-летней девчонкой. Своими глазами видела Ольгу Берггольц, хоть и постеснялась познакомиться.
ТАТЬЯНА НОВИКОВА,житель блокадного Ленинграда, старейший работник Ленинградского радиокомитета: «Я помню Ольгу Федоровну, видела ее в столовой, в коридорах, она читала свои стихи. Тогда мы не понимали, кто это. Мы, дети, называли ее бабушка Оля».
Сразу после войны в советской литературе начинаются новые «заморозки». Пресса громит Зощенко и Ахматову. Ольга Берггольц в этих нападках не участвует и ее книгу «Говорит Ленинград» тоже запрещают. Потом будет «ленинградское дело» и ее чудом не посадят еще раз. Видимо, спасет сталинская премия. Иногда Берггольц дают выступить со своими стихами перед зрителями, но неохотно – мало ли чего лишнего скажет. Не выдержав тяжелого характера Ольги, от нее уйдет третий муж, коллега по Дому Радио, Георгий Макогоненко. С начала 50-х поэтесса лечится в разных больницах от хронического алкоголизма.
ЛЮДМИЛА ШАХТ,режиссер цикла документальных фильмов об Ольге Берггольц: «Она же сама пишет, что на собрании целый день сидела и «то голосовала, то врала, чуть от стыда не умерла и водку с дворником пила…». Да, пила, потому что не голосовать она не могла… Что она могла? Ну, проголосовала бы не так, ее бы исключили, у нее и так была уже жизнь поломанная».
Ольги Берггольц не станет в 1975 году. Ее похоронят на Волковском кладбище, но главные слова поэтессы – «никто не забыт, ничто не забыто» – будут выбиты на Пискаревском мемориале, у братских могил ленинградцев. Она и сегодня будто говорит с современниками на равных, каждый сам выбирает, какое имя ей дать – муза блокадного города, блокадная мадонна или просто «наша Оля».
