Несмотря ни на какие кризисы, в Петербурге продолжают реставрировать объекты исторического наследия. Заглянем на некоторые из них. И узнаем, почему реставрация для нашего города — важнейшее из искусств. Репортаж Антона Цумана.

Юрий Зинчук,ведущий программы «Пульс города»:
«И начиная с этого выпуска, мы будем в каждом нашем эфире говорить о том, как работает та или иная отрасль городской экономики в нынешних условиях. Например, в следующем эфире мы расскажем о рынке лекарственных препаратов. Их производство, их поставки. Как перестраиваются логистические цепочки сейчас на этом рынке? Формирование цены как идёт сейчас? Эту тему мы уже начали готовить. А сегодня давайте поговорим об одном тоже важном направлении в жизни Петербурга — это реставрация исторических объектов. Для нашего мегаполиса, который часто называют музеем под открытым небом, это, можно сказать, одна из градообразующих отраслей экономики. Ведь всегда так было и так будет. Несмотря ни на какие кризисы, войны, эпидемии, реставрация наших уникальных петербургских исторических памятников и объектов продолжалась. Как это происходит и сейчас. Давайте заглянем на некоторые из этих объектов и посмотрим. Что реставрируют, как реставрируют. И почему для Петербурга реставрация была, есть и будет одним из важнейших видов искусств. Антон Цуман продолжит тему».

Историческое внутреннее пространство Смольного собора. Рабочие бережно удаляют строительную пыль с лепнины и карнизов. Это, что называется, уже финальные штрихи масштабной реставрации которая шла в несколько этапов целых семь лет. Когда снаружи укрытый лесами собор напоминал стартующую ракету. А внутри большую часть пространства занимали строительные леса.

И сейчас, когда основные работы завершились, есть редкий шанс познакомиться с некоторыми тайнами одного из самых известных храмов Петербурга. Вот, например, лестница вниз, а в стене — проход вполовину человеческого роста.

Помощник настоятеля Роман Катаев проводит нам краткую экскурсию там, куда не ступала ещё нога туриста. Подвал, или правильнее, подклет собора, где хранили церковную утварь. Ещё совсем недавно это пространство напоминало обыкновенное подземелье, но когда реставраторы сняли слой старой штукатурки, перед ними открылась буквально сама история.

Реставрация шла 7 лет, собор строился 87. Начинал Растрелли при Елизавете, заканчивал Стасов, при Николае I. В советское время — собор превратился в склад, в 90-е в концертный зал. Сегодня Собор, когда вновь стал действующим храмом, эти отреставрированные помещения решено отвести под музейную и культурную деятельность.

Но самые масштабные и трудоёмкие работы шли практически под самым куполом. Туда и отправляемся. Леса уже убрали, так что подниматься приходится более трудным маршрутом.

Этот архитектурный элемент называется барабаном. Именно отсюда, по словам, автора проекта реставрации Сергея Самусенко видно, как много удалось сделать за несколько лет.

Теперь, когда внутреннее убранство собора максимально близко к тому, как его задумывал архитектор Стасов, можно рассмотреть и плиты из ревельского мрамора, которые удалось сохранить и восстановить, и воссозданная первозданная белизна стен и сводов.

Следующий этап — воссоздать элементы внутреннего убранства. И в этой сфере Смольный собор уже долгое время сотрудничает со студентами и преподавателями училища Штиглица.

Кафедра живописи и реставрации училища. Перед магистранткой первого курса Анастасией Гавриловой икона «Преображение господне», 18 век. В руках — линза. И не линза микроскопа — а этот, остро заточенный инструмент, который миллиметр за миллиметром расчищает слои потемневшей олифы.

Реставраторы так и говорят: не очистить, а «раскрыть». Для справки, вот этот небольшой раскрытый квадрат на иконе 18 века из Князь-Владимирского собора — чья-то дипломная работа. Год кропотливого труда. Это к вопросу о том, почему реставрация настолько долгий процесс. Доцент кафедры Анна Лелькова даже говорит — медитативный. Настолько, что даже глобально меняющаяся мировая экономическая и политическая ситуация пока слабо на него влияет.

А вот объект менее масштабный, чем Смольный собор или древняя икона. Но не менее исторически ценный. Ресторан-особняк Эрнеста Игеля конца 19 века. Попасть сюда на ужин стремилась вся творческая богема того времени. Здесь бывали и Чехов, и Горький, и живший напротив, на улице Графтио, Фёдор Шаляпин. В советское время ресторан стал клубом, затем райкомом партии. С 2008 года фактически заброшен прежним инвестором. И теперь, спустя больше 10-ти лет, сюда снова возвращается жизнь.

Представитель нового инвестора Олег Дмитраков показывает фронт работ, которые должны начаться уже через несколько недель. Вот двухлетней давности видео изнутри особняка, по которым можно судить, насколько сложными будут эти работы. А после масштабного пожара заходить внутрь вообще опасно для жизни. Поэтому первым делом устроили защитную конструкцию вместо сгоревшей кровли. В планах оборудовать здесь гостиницу и ресторан. То есть, попытаться вернуть время на век назад.

И о том, как в ближайшее время начнёт меняться этот уголок Петроградки, можно судить по работам в бывшей богадельне Садовникова. История этого объекта культурного наследия — типична для многих исторических зданий. В середине нулевых было передано инвестору, инвестор не справился, и десять лет здание было безнадзорным. Поэтому многое сегодня восстанавливается буквально по кирпичику, с нуля.

Сложность работы здесь ещё и в том, что всю советскую эпоху в здании лечили больных туберкулёзом. А значит, дерево перекрытий и старая отделка будут полностью убраны. Так что по факту это уже реконструкция с приспособлением под современное использование. Но с максимальным возможным в этой ситуации вниманием к деталям.

И это один из примеров, когда было и желание, и финансовая возможность заказчика дать зданию вторую жизнь, уверяет главный инженер проекта. Теперь здесь разместится один из факультетов российской академии народного хозяйства и госслужбы. Как уверяет подрядчик, ничто не помешает завершить работы уже к концу этого года.

И всё это лишнее подтверждение факта — реставрация для Петербурга не просто деятельность. Для Петербурга, который часто называют, говоря языком штампов, музеем под открытым небом, она становится градообразующей. Поэтому, несмотря на все трудности, с которыми сталкивался и ещё столкнётся наш город, ясно одно — пока продолжается история Петербурга, будет продолжаться и его реставрация.