Кто наживается на тяжелобольных людях? Почему для одних это бизнес, а для других – вопрос жизни и смерти? Репортаж Ивана Уварова.
Юрий Зинчук,ведущий: «Хорошая новость, которая касается такой больной темы, как борьба с онкологическими заболеваниями. Принято решение и уже разработан проект построить в Петербурге новый корпус центра онкологии им. Петрова. Этот проект уже прошел государственную экспертизу. Здание появится на основной площадке центра, расположенного в Курортном районе. На строительство корпуса из бюджета выделят более 5 млрд. рублей. За эти деньги в семиэтажном здании разместится стационар на 204 койки. Здесь будут оказывать преимущественно хирургическую помощь. Здесь будет размещено отделение трансплантации костного мозга, отделение реанимации и интенсивной терапии, операционный блок на 8 операционных, отделение переливания крови. Планируется, что строительство начнется уже до конца этого года и будет завершено в 2024 году.
Но в то же время на этой неделе пришла информация о том, что силовиками пресечена деятельность преступной группы, которая занималась незаконной реализацией лекарств для онкобольных. Задержано 16 участников этой преступной группы. По версии следствия она занималась торговлей похищенными лекарствами. Эти препараты выдавались в рамках нацпроекта «Здравоохранение», сообщила прокуратура. В ходе проведенных обысков были найдены лекарства на сумму более 100 млн рублей. Журналисты, которые любят хлесткие заголовки, сразу же назвали этот случай «делом онкологов». Но на самом деле. Это совсем не так. Действующих медиков, врачей в этой преступной группе нет. Есть те, кто, грубо говоря, присосался к существующей системе распределения этих лекарств и цинично зарабатывал на этом. И если для них это был очень прибыльный бизнес, то для других это в буквальном смысле был вопрос жизни и смерти. Как такое возможно? И что на самом деле сейчас происходит в этой медицинской отрасли – борьба онкологическим заболеваниями? Тему продолжит Иван Уваров».
Это Маша. Больше половины жизни она провела в больнице. У четырехлетней девочки нейробластома. Проще говоря, рак нервной системы. С мягкими игрушками Маша теперь не расстается. Ведь еще недавно они были под запретом. С самого рождения. За два с половиной года девочка перенесла несколько операций и прошла четыре курса терапии. Хрупкая и жизнерадостная Маша победила болезнь. По крайней мере, в это хочется верить. Сейчас у девочки уверенная ремиссия.
Иван Уваров,корреспондент: «Городской онкологический диспансер. Коронавирус внес свои изменения. И сейчас у пациентов нет возможности пересечься друг с другом. Но обычно в этих коридорах не так пустынно. Вот статистика: только в прошлом году более 21 тысячи человек в Петербурге впервые услышали диагноз: онкология. При этом 146 тысяч человек проходили лечение».
Рак. Коварен, беспощаден и непредсказуем. Он разрушает все на своем пути. Жизнь, бизнес, семью, здоровье. Победить онкологию порой очень сложно.
Эльдар Топузов,главный врач городского клинического онкологического диспансера: «В 19 веке одно из самых грозных заболеваний в мире была чахотка, то есть туберкулез. После того как Кох открыл палочку Коха, причину возникновения чахотки, согласитесь, на сегодняшний день туберкулез излечим. Комплексное воздействие на опухолевые процессы может привести к улучшению и увеличению выживаемости».
Тунечка, Юрий, Юлечка… У каждого из этих только что посаженных деревьев теперь есть имя. Аллея ангелов в Яблоневом саду. Аллея тех, кто, как говорят их родственники, ушел. Так неожиданно. И так быстро. Юлия семь месяцев назад похоронила дочь. Ей еще не было и двух лет.
Юлия Мальцева:  «Она просто перед Новым годом начала хромать, сначала думали что артрит, попали в больницу, там он не подтвердился. По анализу крови определили, что у нее лейкоз. Я всю жизнь мечтала о дочке. Мне было не налюбоваться ей».
Это Сергей Войтович. 51 год. Официально нигде не работает. В России он теперь известен как глава преступной организации по хищению препаратов для онкобольных из клиник Петербурга.
Любой дорогостоящий препарат онкобольной, как правило, получает бесплатно. В рамках программы ОМС. Схема проста и прозрачна. Больница закупает медикамент, согласно тарифному заданию. И, казалось бы, украсть препарат из больницы невозможно. Но у банды Войтовича, по версии следствия, было несколько преступных схем.
Пациенту назначается препарат. Допустим, в дозировке 520 мг. Лекарство поставляется в больницу по 500 мг во флаконе. На больного выдается два флакона. Медсестра доливает недостающие 20 миллиграммов из второго флакона. И по закону остаток она обязана утилизировать в течение 12-ти часов. Но, медсестра не утилизировала остатки, а доливала их другому пациенту. Соответственно, оставались невскрытые флаконы. Их сестра выносила курьеру. Тот передавал украденные лекарства Войтовичу. Вот так он цинично строил свой бизнес на лекарствах, которые для многих людей были вопросом жизни и смерти.
Владимир Аникеев,эксперт по фармацевтической безопасности: «Второй способ, который прозвучал в заседании суда, о снижении дозировки. То есть непосредственно в капельнице была не та дозировка, которую назначил врач, и, наверное, лечебный эффект не наступал».
Это Настя. Год назад она потеряла маму.
Анастасия Кондратьева,  «Говорили, что она может выздороветь, вылечиться, процентов на 80 этот рак лечится. Но конкретно в ее случае не сработали лекарства».
Банда Войтовича воровала лекарства из больниц Петербурга не месяц, не полгода, и даже не год. Несколько лет. Каждый день. Из пяти онкоучреждений города медсестры выносили флаконы с лекарствами. Это сотни миллионов рублей. И сотни больных, которым давали не ту дозировку. На которых экономили, чтобы заработать.
Среди похищенных лекарств. Вектибикс, его принимают при колоректальном раке. Цена за флакон в аптеках Петербурга от 18-ти тысяч. Опдиво, против рака легкого. Стоимость минимум 24 тысячи. Цирамза. Назначается при раке желудка. Стоимость в аптеках Петербурга от 29-ти с половиной тысяч рублей. Тецентрик, назначается при раке молочной железы и раке легкого. Цена начинается от 168 тысяч рублей.
Получается, что эти препараты настолько редкие. Что даже при наличии денег купить их вот так просто в любой городской аптеке очень сложно. Поэтому пациенты, которым не досталось лекарств, находили нужный препарат у частных продавцов. Таких как Войтович. И подобные схемы продажи дорогих лекарств работали и раньше. Но не в таком глобальном масштабе.
Георгий Манихас,заведующий кафедрой онкологии последипломного обучения Санкт-Петербургского медицинского университета им. И.П. Павлова, профессор, заслуженный врач РФ: «Вокруг больниц, особенно вокруг онкологических учреждений, всегда висели объявления: продам… и целый перечень лекарств. Кто продает? С какой стати? Я говорил с родственниками. Они говорили, ну вот осталось же».
Четырехлетняя Маша и ее родители живут. Живут надеждой, что страшная болезнь не вернется. И эта надежда измеряется конкретной дозой конкретного лекарства. Цена которого – не десятки тысяч рублей, а жизнь.
