Mama I’ve just killed a man! Знаменитая «Богемская рапсодия» Фредди Меркьюри по сей день остается туманной по смыслу, но многие считают ее отголоском романа Альбера Камю «Посторонний».
«Мама, я убил человека», – только так по сути и можно было бы спеть, за исключением того, что вопль души, не нашедшей покоя у Меркьюри, не похож на сдержанную прозу классика экзистенциализма. А так да, Камю и Сартр вообще считали убийц, и не только их, всех – жертвами обстоятельств. В то же время не оправдывая никого. Каждый человек виновен во всем, что творится в мире. Суть экзистенциализма на обезличенных куклах выразили студенты Руслана Кудашова. Из БТК Павел Богданов.
Гапиты — так называются одинаковые скелеты тростевых кукол. У них нет лиц, а значит, что мы не видим их эмоций. В спектакле играют актеры мастерской Руслана Кудашова, который традиционно выпускает своих студентов на большую сцену.
Эти постановки как правило имеют счастливую творческую судьбу. Так было со спектаклем «Мы» по книге Евгения Замятина. У новой работы «Посторонний» по повести Камю для этого тоже есть все шансы. Ведь подчеркнуто сухой, почти бесстрастный слог в дебютной книге писателя словно создан для такой интерпретации, где куклы совсем не похожи на людей.
Главный герой Мерсо ни разу не заплакал на похоронах собственной матери, не пожелал взглянуть на покойную, на следующий день вступил в связь с женщиной и совершил убийство по ничтожному поводу.
Канва произведения Камю в спектакле сохранена. Именно так всю его жизнь в нескольких предложениях пересказывает прокурор в своей обвинительной речи на суде. Ведь когда он говорит, что у Мерсо нет души, ему недоступны человеческие чувства, то в качестве самого яркого примера приводит то самое видимое отсутствие эмоций после смерти мамы. «В нашем обществе любой, кто не плачет на похоронах матери, рискует быть приговоренным к смерти». Так парадоксально интерпретировал главную идею книги сам писатель.
Кто Мерсо: виновный, заслуживающий наказания, или жертва совершаемого обществом ритуала? Ответ на этот вопрос искал и сам Камю, и Лукино Висконти в экранизации романа, где роль Мерсо сыграл Марчелло Мастроянни.
Режиссер спектакля на сцене БТК Денис Казачук не пытается навязать свой вариант. Он дает зрителям шанс найти его самим. Для этого есть все возможности. Пусть с момента действия повести и прошло уже почти сто лет, в мотивах наших поступков мало что изменилось. А сила общественных табу, несмотря на внешнюю свободу, по-прежнему очень велика. И стоит нам сделать шаг в сторону от общепринятых представлений, мы все рискуем стать посторонними.
