Меньше месяца остается до аукциона Christie’s, на котором будут продавать работы импрессионистов и модернистов. Торги обещают быть жаркими. Стоит только посмотреть на имена авторов лотов — Пикассо, Уорхол, Ван Гог, Бэкон, Шагал, Де Кунинг. Но главной звездой аукциона станет «Супрематическая композиция» Казимира Малевича. Это самое дорогое на настоящий момент произведение русского авангарда и русского искусства вообще. Как подчеркивают организаторы торгов, без этого полотна Малевича искусство, каким мы его знаем сегодня, не существовало бы.
А вот художник Владимир Любаров скорее всего был бы. Он далек от авангардных экспериментов, тяготеет к наивному искусству и традициям русского лубка. Выставка Любарова открылась в Михайловском замке, на ней побывал Вячеслав Резаков.
Вряд ли это пейзаж, скорее, жанровые сценки. Казалось бы, так и принято сатирически изображать отечество сочетанием вечно разверзшихся хлябей и хлебал, населяющих его мизераблей.
Но смех Владимир Любаров не глушит злостью, ее просто нет на этом, не сказать, чтобы нарядном, но маскараде деловитых мужиков и сдобных баб. Село Перемилово и его обитатели вступают друг с другом в естественные отношения, однако и против сверхестественных ничего не имеют. Капуста, чайники, жестянки, огурцы, запечный котофей и торчащая из под обреза рамы половина собаки пересыпаются с одной на другую «картинки», как их сам называет художник.
Если видишь на картине чашку чая на столе, и не морс в большом графине, и не розу в хрустале, или бронзовую вазу, и не грушу и не торт, а вот — все предметы сразу. В общем, тоже натюрморт, хотя и необычный. По всему видать, что овощи и вещи в увеличенном виде существуют для того, чтобы художник разглядел их как следует прежде, чем отдать персонажам на съедение или вечное пользование. Зачем? На любые попытки объяснить их присутствие герои Любарова, как и герои Шукшина, попросту отмахнулись: «Начитался предисловий!»
Если видишь, что с картины смотрит кто-нибудь на нас, кто-то там в плаще старинном, или в робе верхолаз, летчик или балерина, или Колька, твой сосед, обязательно картина превращается в буфет. Создавая портреты сельчан, Любаров явно не лезет в национальную душу, предпочитая баньке с пауками ее живописные, обжитые окрестности. Здесь нет лиц, отмеченных печатью мудрости, да и печатью добродетели, если на то пошло. Все просто розовощеки, лунолики, лоснятся полнотой внутренней достаточности.
Такая вот детская энциклопедия заколдованной русской жизни. Картинка как в азбуке: на каждую букву. Просто тасуя их как кубики, можно создавать другие. Из натюрмортов – портреты, а из них – тот самый пейзаж из родных осин. Предметов и типажей в жизни и не сыщешь, а вот поди ж ты, в жизни узнавание моментальное, что подтвердили ряженые, открывавшие выставку. Если видишь на картине пьет, дерется и летит, вишни ест, капуста, квасят, килька, лейка, аппетит. Мир, в любое время года бодр, упитан и здоров. Знай что это Лю-ба-ров.
